Подруга тронула меня за плечо, снова возвращая к себе мое внимание.
— Правда, здесь замечательно? — блаженно улыбаясь, спросила она.
— Если ты любишь роскошные особняки и клонированных мачо, — пожала я плечами.
— А, по-моему, этот вертеп просто отвратителен, — раздался за моей спиной чей-то густой, скрипевший, как несмазанная дверь, голос.
Я обернулась. Обладателем голоса оказался весьма странный тип в костюме пирата. На ногах высокие сапоги, штаны из плотной темной ткани, ярко-алый камзол, на голове треуголка. Волосы Пирата, заплетенные в дреды, были такого яркого иссиня-черного цвета, что казались неестественными. Левый глаз прикрыт повязкой, на месте правой руки железный крюк. К поясу приторочена кривая сабля в потертых ножнах. Для полноты образа не хватало лишь попугая на плече.
Подруга, потешно сморщив короткий курносый носик в сторону Пирата, упорхнула к своим загорелым мачо, оставив меня наедине с не слишком приятным собеседником. Я потупилась и молча покусывала губу. Тишина затянулась. Поняв, что я не собиралась продолжать разговор, Пират подозвал метрдотеля:
— Будьте добры, бокал сухого вина.
— К сожалению, красного вина у нас не было с 1969. Сейчас подадут шампанское, — услужливо ответил метрдотель и, поклонившись, ушел.
— Но я не пью шампанского, — раздраженно крикнул ему в след Пират. — Кретин.
Я невольно поежилась.
— Вы тоже здесь недавно? — снова обращаясь ко мне, спросил он.
— Да, только приехала, — от испытываемого мною страха, голос срывался на писк, но поделать с этим я ничего не могла.
— Вам не кажется все это странным?
«Более странным, чем вы?» — хотелось сказать мне, но вместо чуть поразмыслив этого я ответила:
— У меня не требовали паспорт и… Этот отель скорее похож на какой-нибудь европейский дворец-музей, чем на придорожную ночлежку.
Пират окинул меня оценивающим взглядом, от которого мне стало не по себе. От неловкого молчания нас избавил хор аплодисментов. Пара официантов ввезла в зал тележку с дюжиной бутылок с шампанским в ведерках со льдом. Открыли пробки, и под общий одобрительный возглас пенные струи вознеслись под самый потолок. Бокалы наполнились золотистым напитком и стали передаваться гостям. Пират отказался, я тоже. От шампанского у меня всегда кружило голову, а ноги сегодня и так не особо меня слушали.
То тут, то там раздавался задорный смех, произносились тосты, звенели бокалы. Мы с Пиратом наблюдали за происходящим стоял поодаль от веселящейся толпы. Он скрестил на груди руки, всеми силами стараясь отгородиться от других гостей. Молчал. А потом вдруг мрачно пробормотал себе под нос: «Шоу уродов», — поджал губы и отвернулся.
