Он усаживается за широкий стол, сразу же возглавляя застолье и заполняя собою все пространство в округе.
Он шумно весел, он в ударе. Он ведет себя так, словно хочет понравиться невесте.
И хотя невесты нет и вряд ли, когда и появится, но она, все равно, как будто бы есть для Шая. Только она незрима. А так — все девки невесты!
И эта игра нравится ему и нравится она всем, потому что человек приехал с серьезными намерениями. Жениться.
Мы сидим с захмелевшим Шаем у разоренного стола. Мы ночь напролет, говорим о Боге.
А начали, как и ведется, с разговора о понятиях. Так мы вернулись к разборке, участником которой случайно стал я.
Криминальная разборка на «русской улице» Кармиэля. И втирал «соплякам» «по понятиям» не кто иной, как Шай.
А сопляками были не просто обнаглевшие малолетки, а уже мужики. Те самые быки, что не заметили, когда в телятах проходили. Быки, которые, как жестокие дети ранят живых людей, демонстрируя свою недюжинную силу русских богатырей.
Я видел молодого мужчину, бывшего мастера спорта международного класса по борьбе, который, как нашкодивший мальчишка держал ответ. И даже не перед Шаем, а перед своим двором. Тем самым двором, что дал ему прозвище Красавчик, хотя мог прилепить и Отморозка.
Шай объяснял Красавчику, что кроме него в городе, живут и другие люди. Покруче его, Красавчика. Он говорил, что здесь живет он — Шай, которого тоже не устраивает тот экшен, который «этот мастер спорта устроил мне тут в городе!»
Шай был не против того, чтобы тот, сидя дома, тихо смотрел свой «Криминальный Петербург». Но Шай был против того, что этот красавец привнес в мирную жизнь бандитов, ушедших на покой, криминальный Петербург, невероятным образом сошедший в Израиле с телеэкрана.
Теперь же Шай втолковывал красавцу, промышлявшему, ради богатырской удали, ночными разбоями с применением армейского оружия и техники, что это значит: «жить по понятиям».
Он безжалостно предъявлял штрафы и устанавливал сроки оплаты.
И я видел, как боялся Шая Красавчик.
И я видел уважение на лицах трех других головорезов, приехавших на крутую разборку.
Одним косяком своего волшебного кларнета, этот человек разыграл великолепный спектакль, в котором против своей воли играли люди, назначенные им на роли жертв…
И этот человек был сейчас у меня в доме, и мы говорили о понятиях, уголовных кодексах и о Высших Законах.
Говорили о том, что соблюдай человек все Высшие законы, оно, глядишь, и государственные будут ни к чему.
