- Направитесь к Игмагену?
Саен не ответил. Но Птица поняла, что да, скорее всего хозяин навестит Праведного Отца здешних мест, уж очень решительно сошлись его черные брови над переносицей и слишком быстро голубые глаза стали серыми и жесткими.
После завтрака собрали одеяла, сложили палатку, навьючили поклажу на коня Набура. Саен посоветовал тому ехать медленно, не спешить.
- Лучше всего вернись к родным, отлежись у них как следует. Покой тебе не помешает в ближайшие несколько дней. Но опасности для жизни нет. Рана закрывается, и через неделю - ну, может, дней через десять - будешь как новенький. Удачи тебе, да хранит Создатель твои пути.
- И вам, добрые люди, удачи. Создатель уже позаботился обо мне и совсем не за мои заслуги. Послал вас, помог выжить. Вернусь и закажу службу в честь Всех Знающих, да пребудут вечно их имена.
Саен вдруг зло сплюнул, стегнул своего коня и молча двинулся вперед, вниз, к тракту. На прощальные слова Набура он ничего не ответил, но Птица слишком хорошо почувствовала вспыхнувшую злость. На что разозлился хозяин? Все же понять его было совсем не просто.
Они не стали двигаться по каменной дороге, сквозь затертые булыжники которой пробивалась редкая и совсем чахлая травка. Саен направил коня через небольшой пролесок, мимо раскидистых ясеней и порыжевших кустов шиповника. Еле заметная тропка утонула в ущелье, и Птице пришлось задирать голову, чтобы за нависающими скалами увидеть небо. Неуютно и хмуро было в этих местах, где поросшие мхом огромные камни буквально сдавливали тропу и дышали в затылок угрюмой сыростью. Саен молчал, и оставалось только догадываться - куда они теперь держат путь.
Совсем внезапно выехали на широкую, низкую равнинку, где по краям росли сосны, кизил и клены а в самой середине поднималась густая, все еще зеленая трава. Доджи щедро поливали здешние места, но люди, видимо, обходили стороной, потому зелень буйствовала до самой зимы, не тронутая ни скотиной, ни косой крестьянина. Несколько камней, сложенных стеной, скрывались в траве, указывая на то, что когда-то тут были человеческие строения. И больше ничего примечательного Птица не увидела.
Но Саен остановил вороного и долго всматривался в камни и в землю, будто пытался что-то прочесть. Будто земля, трава и камни были для него загадочной книгой, из которой можно добыть нужные знания.
Знания... Вот почему Саена называют Знающим. Он может узнать то, что скрыто от других, может угадать суть вещей и принять правильное решение. Птица даже рот открыла от верности и ясности озаривших ее мыслей.
