- Ослы они, вот что. И меня поймали, и хотят тоже продать в караван... А я жила в Каньоне Дождей...
- Так они в Каньоне уже воруют людей? - Мальчик от удивления открыл глаза и приподнялся на локте. - Если здешние старейшины узнают - отрубят им головы...
- Я жила у старейшины Каньона Дождей, у Саена. Я была его... домохозяйкой и ...
Птица запнулась. А кто она была Саену? Не сестра, не жена, не любовница. Кто она? Подруга, что ли?
- Я была подругой его. Он хорошо ко мне относился. И к мальчику моему, к Ежу тоже хорошо относился. Еж мне не брат, но мы росли с ним вместе.
- Повезло вам, - устало выдохнул мальчик и опустился на сено, - а мне суждено умереть в темноте. Хвала духам, что хоть ты пришла и принесла свет. И напоила меня. Так хотелось пить - страшное дело. И думал, что умру во мраке. Страшно это - умирать в темноте.
Оба замолчали. Птица не знала, что сказать. Не станешь ведь уверять мальчика, что он не умрет, что поправиться. И так ясно, что смерть совсем близко подобралась к нему. Вон, еле дышит, и сердце стучит так часто, что того и гляди остановится.
- Как тебя зовут? - спросила она.
- Лаик мое имя. Мать так звала...
- А меня зовут Наилена. Но Саен кликал Птицей. И ты так зови, мне так больше нравится...
- Птица? Красиво звучит... Значит, свет и воду мне принесла Птица...
- Выходит, что так...
Опять замолчали на какое-то время. Лаику было слишком тяжко разговаривать, а Птица не знала - о чем еще говорить. И так все было ясно.
Глава 5
Раздался еле слышный шум шагов, загремела дверь.
- Это ты виноват! Полез со своим - плащ у нас, добыча у нас, отдадим вам должок скоро! Дурень ты, Мыгх, дурень. Не зря маменька называла тебя олухом, не зря! И зачем ты навязался только на мою голову! Что теперь жрать-то будешь?
- Да кто ж его знал... Я ж не знал, что он заберет и плащ и сапоги за долги. И должны-то ему десяток медяков, а поди ж ты, все забрал, гадина клятая. Хамма так и не увидела нашу добычу...
- Хорошо хоть о девушке ты не ляпнул ничего. И как это язык твой не проболтался? Дурень, как есть дурень, и говорить больше нечего!
- Да не виноват я, говорю тебе! Он сам стал спрашивать - когда долг, мол, отдадите. Вот я и сказал, что продадим Хамме добычу свою и вернем. А он хвать у меня плащ и сапоги да как врежет мне в дыхалку... я и свалился...
- Свалился... - передразнил Хум, - где девчонка наша?
Птица торопливо выбралась из пещерки и молча глянула на злые лица разбойников.
- Ну, хоть эта на месте. Хоть эту догадались спрятать. Да осел у нас есть. Если что - продадим его. Если совсем в тягость все станет. А у нас где-то мука была, не помнишь? Давай-ка состряпаем лепешек каких да поедим. И пойдем к Хамме, Маг все еще у нее.
