Впрочем, сейчас Марина занимала его мысли меньше всего, он даже хотел ехать сюда без нее. Но не хватило духу ей отказать, она так радовалась этой поездки, как ребенок долгожданной игрушке. Впрочем, пока он не сильно об этом жалеет, по крайней мере, будет не так скучно. А вроде бы кампания подбирается не из веселых. Хотя плевать. За такие бабки он бы согласился и среди могильщиков провести месяц другой.
Марина снова придвинулась к Ромову. Ее пышные груди легли на его руку.
— Не знаю, почему, но здесь какой-то особенный секс, Я в Москве так не кончала. А ты?
— И я тоже. — Это было неправда, но не признаваться же ей, что его волнует сейчас совсем другое.
— Натрахаемся вволю. Правда, Женечка?
Он покосился на нее. Неужели она ни о чем другом думать не может. Есть ситуации, когда надо сосредоточиться на чем-то одном и посвятить этому все свои силы. Нет, все же напрасно он взял с собой эту дуру, она будет ему мешать, отвлекать своей чепухой от главной задачи. Может, стоит ее хотя бы немножко вразумить?
— Послушай, девочка, ты должна кое-что вбить в свою красивую головку. Мы сюда приехали не отдыхать. По крайней мере, я уж точно. Мне предстоит большая работа. Такого заказа у меня еще не было. И нужно все подчинить его выполнению. И ты мне должна помогать. Понимаешь?
Марина внимательно посмотрела на Ромова.
— Не дура, понимаю, — вдруг непривычно серьезно проговорила она. — Слушай, а правда, что с нами будет сам Шаповалов?
— Конечно. На нем все и сосредоточено. Суздальцев сказал, что он то ли уже прилетел, то ли вот-вот прилетит.
— Я в Интернете читала про его состояние, у него целый миллиард долларов. Наверное, это здорово иметь такую уйму деньжищ.
— Даже иметь в десять раз меньше и то замечательно, — усмехнулся Ромов
Послышался стук в дверь. Марина вопросительно посмотрела на Ромова.
— Это Суздальцев. Больше не кому. К тому же он обещал прийти.
— Я оденусь.
Ромов махнул рукой.
— Да брось, что он женских сисек не видел. Бабник еще тот. Накройся одеялом и лежи спокойно. Входите, не заперто! — крикнул он.
В комнату вошел Суздальцев. Взгляд продюсера на несколько мгновений приклеился к девушке. Его глаза загорелись. И Ромов вдруг подумал, что, может быть, поступил опрометчиво, что не позволил Марине одеться. Впрочем, какая разница, ему следует думать совсем о другом. А Суздальцев пусть сколько угодно пялится на ее выпирающие из-под одеяла соски.
— Как вам здесь? — поинтересовался Суздальцев, не без усилия переведя взгляд на Ромова.
