— Виталик! Я к тебе приду! И мы вместе будем ждать у окна!
После ужина баба Маша начала беспокоиться о сыне. Она позвонила в магазин и, услышав в трубке пьяные голоса, расстроилась еще больше. Дети отнесли под елку туфельки для подарков и быстро улеглись по постелям. Они старались вести себя хорошо. И еще им хотелось быстрее остаться одним.
— Бедное дитя! — жаловалась сторожу баба Маша. — Неделю назад продавщицы послали Мишеньку ловить такси. Остановил он машину, отдал водителю листок, а там, значит, написано: «Ограбление! Гони деньги, пока жив». Так мальчишку чуть не избили. Я уж его хозяина и просила, и умоляла. А он говорит, что я ему и без того по гроб жизни обязана… Ох, не сидится мне, Саныч! Схожу я ему навстречу. Ты тут присмотри, если что. Ребятки заснули — хлопот тебе не будет.
— Да иди, чего там. Мне все равно ночь не спать.
Баба Маша оделась и ушла. Дети смотрели ей вслед из темных окон. А старик Саныч забрался в будку и больше из нее не выходил.
— Пойдемте к елке, — шепнула рыжая Настя. — Если ангел прилетит, то только туда.
— И возьмите свечи, — напомнил Витька.
Они спустились по темной скрипучей лестнице в игровую комнату и, подойдя к трем большим зарешеченным окнам, зажгли свои маленькие свечи.
Ноги стыли на холодном полу. Дрожащее сияние освещало их ночные рубашки и худенькие лица. А там за окнами студеный ветер бросался в стекла колючими снежинками, и ряды фонарей уходили в темное небо.
— Надо прочитать молитву, — сказала Таня.
Но никто молитвы не помнил, и на всякий случай это дело поручили маленькому Лешке. До приюта он год побирался у церкви, и кому, как ни ему, было знать, с какими словами обращаться к Заступнице детей.
— Мать-Заступница, отправь к нам ангела, — зазвенел в тишине его голос. — И пусть этот ангел даст нам то, о чем мы его попросим.
— Пусть мою маму отпустят из тюрьмы, — молила Таня.
— А моя пусть заберет меня отсюда…
— …И чтобы у нас с сестрой был дом…
— …И чтобы папка не бил меня, когда напьется…
Дети шептали свои молитвы, и в три высоких окна заглядывала ночь. Где-то далеко звенели колокола. За стеной выл ветер и лаяла собака.
А потом к ним пришел ангел.
Он был рослый и молодой, с румянцем на щеках и белокурыми волосами. Малыши смотрели на него, безмолвно открыв рты. Он казался им таким прекрасным и добрым, таким сильным и великодушным, что ноги сами несли к нему, а руки тянулись к его большим ладоням.
— Ты ангел? Ты все-таки пришел? — спросила Зойка и прижалась к его руке.
