«Ха, — подумал Нертов, впервые услышав разглагольствования взводного о своих достоинствах, — умные служат в других точках ЛенВО. А ты, видать, просто или разгильдяй, или “залетчик”».
И добро бы прикомандированный сержант только тихонечко думал. Так нет, умудрился еще пару раз поправить старшего товарища: «не лОжить, товарищ лейтенант, а клАсть; не договорА, а договОры»… В результате старлей не выдержал и, заявив, что раз «блокадник» такой начитанный, то и пойдет сейчас грузить всякие «фУгасы» на гауптвахту, а через пару дней, когда начнутся учения, вместе со взводом отправится в тайгу охранять дивизионное начальство от комаров. Обещание взводный тут же исполнил, так что через полчаса строптивого сержанта уже определили в камеру.
Жизнь на гарнизонной гауптвахте оказалась ненамного хуже, чем рядом с придурковатым комвзвода. Днем часть «губарей» обычно гоняли на работы в кочегарки, где, притащив несколько тачек угля, можно было вволю выспаться у теплых печей. Другим, кому везло больше, доставались склады военторга, под командованием жены «начгуба». Тетка она была стервозная, зато остальные работницы да продавщицы относились к солдатам достаточно тепло и от всей души подкармливали их «излишками» продовольствия. Единственным минусом, пожалуй, были жесткие нары и отсутствие белья. Впрочем, во время службы срочникам приходилось и без «губы» ночевать во всяких условиях. Тем более, если выбирать между «полем» с комарами и какой-никакой крышей над головой… А здесь, говорили местные аборигены, сам Гагарин бывал (каждому вновь попадающему под замок с гордостью показывали камеру, в которой якобы некогда сиживал первый космонавт СССР еще в бытность обыкновенным лейтенантом).
В общем, отоспавшись пару дней, Нертов решил, что спокойно выдержит на «губе» еще недельку, пока идут учения. Это казалось спокойнее, чем охранять дивизионное командование. Потому на ближайшее же построение он вышел в кителе с расстегнутыми на воротнике крючком и верхней пуговицей. Увидев такую «бурость», начгуб даже не заорал по своему обыкновению, а просто хмуро велел застегнуться. Нертов пробурчал, что ему душно, но все же, хотя и демонстративно медленно, начал застегиваться.
— Ты что, ДП не боишься? — недобро осведомился начгуб, видимо, ожидая от арестованного немедленного покаяния и должной прыти.
— Честно говоря, не боюсь, — скромно ответил Нертов. — Все равно придет взводный и заберет меня на учения. Куда комдив без охраны денется?
