Я надеюсь, он не приведет свою чертову подружку. Она иногда как начнет говорить, когда я зависаю, и когда меня отпускает, она все еще говорит. И как правило о себе, так, что кажется ничего и не пропустишь из ее речи…а пропустишь, она даже не заметит.
НИККИ: Было столько разных уровней зависимости за этот год. Иногда казалось, что я все держу под контролем и просто получаю удовольствие. К сожалению, удовольствие не вечно. Если ты начинаешь играть с драконом, то обязательно сгоришь.
БОБ МАЙКЛС: Иногда Никки принимал героин при мне, и часто предлагал присоединиться. А временами он был настоящей падлой. Шел в ванну, вмазывался, блевал и как ни в чем не бывало возвращался и усаживался рядом со мной смотреть кино. Вся процедура занимала у него полторы минуты и мне в голову не приходило, что за это время можно успеть все это. Никки был хорошим актером.
8 апреля 1987
23.00
Итак, я сижу здесь. Опять один. Игла воткнута в руку. Еще раз изображаю из себя жертву- это что, такая форма мученичества?
Насколько я люблю свою группу, настолько же я их всех ненавижу, потому что они окружены людьми, которые их любят. Я не могу понять, почему. У меня такое большое сердце, а я один.
Может быть я сам выбрал такой путь?
Может у меня не было другого выбора?
Может я не знаю?
Может я задаю себе вопросы, чтобы услышать, как я разговариваю?
9 апреля 1987
03.00
Как могли мои родители так обращаться со мной?
Как мог мой отец просто испариться, и совершенно не заботиться о сыне, которого он принес на эту землю?
Как могла моя мать любя меня, или говоря, что она меня любит, отсылать меня прочь на месяцы и даже годы. Каждый раз, как у нее появлялся новый говнюк–дружок?
У меня нет матери…у меня нет отца…у меня нет друга. Это благодаря им я такой, какой я есть.
БОБ ТИММОНС: По моему мнению, Никки страдал депрессией во время своей наркозависимости. Было много жалоб в то время: он говорил, что люди стремятся быть рядом с его популярностью, а не рядом с ним. Наркозависимость это только проявление вещей, лежащих много глубже, и я считаю, что Никки занимался самолечением эмоциональной травмы своего детства, будучи отлучен матерью, он нашел утешение в наркотиках. Чего он хотел? В конечном счете, он хотел любви к себе, просто как к человеку.
23.00
Господи, как же невыносимо куда–то ходить. Я не могу пройти по улице или зайти в магазин без того, чтобы меня окружили фанаты, желающие поговорить, взять автограф, или пойти ко мне домой. Нет, я люблю наших фанов, но твою–то мать…
