Утром отдохнувшие бойцы-эдомцы выпивали по большому кувшину верблюжьего молока, и войско продолжало поход по песчаным сопкам на север, к Моаву. Царь находился впереди невысоких, очень смуглых, босоногих солдат: верхом на муле он стоял на холме в белоснежном шерстяном плаще и высокой красной шапке, молча следя за движущейся спиралью своих людей. С горных троп он виделся солдатам горящей на фоне неба свечой.
Войска встретились у Нахал Зеред, дальнейшее продвижение объединенной армии шло по сплошной пустыне. И не было воды для войска и для скота, который был при них.
Самым слабым из союзников оказался инициатор похода. Рождённый для сражений на равнинах Сирии или в родных горах, король Ехорам совершенно пал духом, оказавшись в пустыне. И воскликнул король израильский: "Увы! Созвал Господь нас, троих королей, чтобы предать в руки Моава".
Тогда король Иудеи (по времени, это должен быть Ехорам) пожелал услышать предсказание об исходе кампании.
И спросил король Иудеи:
– Нет ли здесь пророка Господня, чтобы нам вопросить Господа через него?
И ответил один из слуг короля израильского:
– Здесь Элиша бен-Шафат – тот, что лил воду на руки Элияу[11].
И сказал Ехорам:
– Есть у него слово Господне.
И сошли к нему короли.
Элише было хорошо в одиночестве в пустыне, и встреча с обеспокоенными королями отнюдь не входила в его планы. Отысканный королевскими слугами, он неохотно соглашается на встречу с грешником-Ехорамом, но предсказание его доброе: победа, а самое ближайшее – долгожданный дождь.
И было: поутру, когда возносят хлебное приношение, пришли воды по пути из Эдома, и наполнилась земля водою.
Моавитян это ввело в заблуждение.
Когда все моавитяне услышали, что пришли короли воевать с ними, то собрались они все, начиная от тех, кто стал носить пояс и старше, и пришли к границе. И встали они рано утром, и воссияло над водою солнце, а моавитянам издали показалось, что это – кровь. И закричали они: "Это – кровь! {Видимо}, поспорили короли {которые пришли}и перебили друг друга. Теперь – на добычу, Моав!" И ринулись они к стану израильскому.
А там!
Поднялись израильтяне и стали их бить. И те побежали от них, но израильтяне били и били моавитян. И города их разрушали, и на каждый хороший участок кидали по камню и заваливали его, и все источники засыпали, и все хорошие деревья вырубали, пока не остался только Кир-Харесет с каменною стеною его. И окружили его пращники...
Меша попытался пробиться к царю Эдома в надежде склонить того к предательству:
