Питер подходит ко мне ближе, и я шарахаюсь от него в сторону. Он смеется, наклоняет голову набок и кладет руки мне на плечи.
– Тогда сломай мою печать.
Я испускаю нервный смешок.
– Ха-ха, извини, Питер, но я не заинтересована. Тобой.
– Ну, да. В этом-то и весь смысл. Я тоже не заинтересован тобой. Как бы, вообще. – Питер содрогается. – Ну, что скажешь?
Я пожимаю плечами, чтобы стряхнуть его руки.
– Алло, я только что объясняла: Джен убьет каждую, кто приблизится к тебе!
Питер не придает этому значения.
– Джен только болтает. Она никогда никому ничего не сделает. Ты просто не знаешь ее так, как я.
Когда я ничего не произношу, он принимает мое молчание за одобрение и продолжает:
– Тебе бы тоже это помогло. С тем парнем, Джошем. Не ты ли боялась упасть в грязь лицом перед ним? Это бы спасло тебя от унижения. Зачем быть с ним, когда можно быть со мной? Ну, притвориться, что ты со мной. Однако, это только бизнес, я не хочу, чтобы ты влюбилась в меня.
Я с огромным удовольствием смотрю на его красивое лицо и ласково произношу:
– Питер, я не хочу быть даже твоей мнимой девушкой, не говоря уже о реальной.
Он моргает.
– Почему нет?
– Ты же читал мое письмо. Ты не в моем вкусе. Никто и никогда не поверил бы, что ты мне нравишься.
– Тебе решать. Я просто пытаюсь помочь нам обоим, – он пожимает плечами и смотрит сквозь меня, словно ему наскучил разговор. – Но Джош определенно поверил.
В одно мгновение, даже не задумываясь, я отвечаю:
– Окей, давай сделаем это.
Той ночью, несколько часов спустя, я лежу в постели, все еще изумляясь всему произошедшему. Что скажут люди, когда увидят меня идущей по коридору с Питером Кавински?
КОГДА СЛЕДУЮЩИМ УТРОМ Я ВЫХОЖУ ИЗ АВТОБУСА, Питер уже ждет меня на стоянке.
– Хэй, – говорит он. – Ты что, серьезно ездишь на автобусе каждый день?
– Мою машину чинят, помнишь? Авария?
Он вздыхает, словно то, что я езжу в школу на автобусе, каким-то образом оскорбляет его. Затем он хватает меня за руку, и мы входим в школу.
Впервые я иду по школьному коридору, держась с парнем за руки. Это должно быть чем-то знаменательным, особенным, но ничего подобного нет: все не по– настоящему. Честно говоря, нет никаких ощущений.
Эмили Нуссбаум дважды оглядывается, увидев нас. Она лучшая подружка Джен. Эмили так пялится, что я удивляюсь, почему она до сих пор не сфоткала нас на телефон, чтобы отправить Джен.
Питер останавливается, чтобы поздороваться с народом, я же стою рядом и улыбаюсь, словно в мире нет ничего более естественного, чем я и Питер Кавински.
