Все молчали.
— Вы, я вижу, озадачены. Но уверяю вас, стоит нам только начать, а там работа пойдет как по маслу. Все мы дружно возьмемся за дело, доведем его до конца и, не сомневаюсь, чертовски хорошо проведем время. Конечно, порядок таких встреч давным-давно разработан. Съедутся наши товарищи по выпуску с женами и детишками, и мы разместим их по дортуарам. Правда, жен нужно чем-то развлекать, и кому-то придется заняться этим, как и детишками, чтобы они не перепутались. Разумеется, ребятишек мы поручим нашим женам. Меня особенно беспокоит заключительный вечер, в котором должен принять участие весь наш выпуск, наши жены, дети и все остальные. В прошлом году на вечере оркестр исполнял популярные мелодии, а дети пели наши старые песни. Все провели время на славу, хотя некоторых детишек пришлось потом разыскивать… Ну так у кого есть какие-нибудь предложения о программе развлечений?
Все снова промолчали.
— Давайте, давайте, — поторопил Боджо и, не дожидаясь ответа, продолжал: — Разумеется, будут устроены игры в мяч, обед только для мужчин и пикник где-нибудь в загородном клубе или у кого-нибудь в Бруклине, если найдется владелец подходящего имения. Но больше всего, повторяю, меня беспокоят развлечения. Так что вы можете предложить, ребята?
— Не напишет ли кто-нибудь ревю? — заметил Кэртис. — Я слышал, во время одной из таких встреч поставили ревю.
— Было бы неплохо, — согласился Боджо. — Но кто напишет либретто? Кто-нибудь из вас возьмется написать?
Никто, видимо, не чувствовал себя способным на это. Спокойный и уверенный взгляд Боджо остановился на Крисе Ивансе, сидевшем наискось от него, у противоположного конца стола.
— Как думаешь, Крис? — спросил он. — Ты сумел бы написать либретто?
Крис поставил локти на стол.
— Я не умею писать либретто, да и времени у меня нет.
— Ну так попытайся! — воскликнул Боджо. — Попытаться всякий может.
— У меня нет желания заниматься этим, — раздраженно ответил Крис. — А времени у меня нет потому, что я должен зарабатывать на жизнь.
— Ну знаешь, всем нам придется немножко потрудиться и выкроить какое-то время, — возразил Боджо, — тем более что это будет нечто вроде каникул. Ведь мы же хотим почувствовать себя снова студентами и тряхнуть стариной. В самом деле, ребята, разве может кто-нибудь отрицать, что четыре года, проведенные в Гарварде, были счастливейшими в его жизни?
Все промолчали, но трудно было понять, является это молчание знаком согласия или нет.
