* * *
Сколько раз за войну я испытывал чувство ужаса, не посчитать, но бывало всякое. Было, что немец пристально разглядывал меня и поигрывал автоматом, а было наставлял автомат. Но в 7 лет мне казалось, что рядом мама и я защищен!
Помню, вошли в одну деревню и столкнулись с немцами. Сначала мы даже не поняли – на улице ни одного человека, даже собаки не лают, тишина гробовая. Выходим из-за угла дома, а в центре деревни, напротив церкви, две бронемашины и возле них три немца, прямо на нас глядят. Я хотел бежать. Но мама сказала, что бежать нельзя, надо идти очень спокойно, будто мы не беженцы, а здесь живем. Вероятно, это была немецкая разведка. Когда они развернулись и умчались в сторону города Михайлова, деревня ожила, залаяли собаки, и люди вышли на улицу. Одна старушка нас временно приютила…
Помню, как все ценное в домах люди прятали, закапывали. Стояли сумки наготове на случай побега. Мама тоже спешно замесила и посадила несколько буханок в печку. Но не успел испечься хлеб, как за окном появилась большая немецкая колонна. Первыми ехали мотоциклисты в белых маскировочных халатах с пулеметами в колясках. За ними большие крытые машины, на прицепах пушки зачехленные. Враг катил по рязанской земле в сторону города Каширы. Женщины, глядя в окно, причитали: «Господи, пронеси!» Вдруг колонна остановилась, и солдаты стали выпрыгивать из машин и бежать к домам. Женщин от окна, как ветром сдуло. Я стал кричать: «Мама, бежим!» А она вытаскивает из печки недопеченный хлеб и бросает в наволочку. В дверь уже бьют, кричат. Тут и мы выскочили через окно в огород. Видим – за домом немецкий офицер у автомобиля. Заметил нас, что-то сказал и поманил рукой. «Мама, пойдем к нему, а то застрелит». Мы прошли несколько шагов, но его кто-то позвал, и он скрылся за углом. Не чуя ног, мы развернулись и побежали…
По пути в соседнее село мы видели, как наш самолет разбомбил еще один мост с немецкой техникой. Он сделал два захода и улетел. А мы с мамой, хоть и падали носом в землю, шепотом орали «ура-а-а-а». В полной темноте вошли в незнакомое село. Нас и здесь приняли и уложили. И так было везде, где мы проходили…
* * *
Помню, рано утром, когда все спали, застучали в дверь. Хозяйка выглянула в окно: «Наши пришли!» Я пулей слетел с печки. Вчера площадь перед двухэтажной больницей была безлюдной, а теперь ее было не узнать! Пушки, машины, много красноармейцев. Перед нашим домом стояли человек шесть бойцов в касках, фуфайках, валенках и ватных штанах. Потом хозяйка их поила чаем, а ночью они спали на полу на соломе. Когда я проснулся, их уже не было. И площадь перед больницей была пуста. Ближе к ночи со стороны Михайлова услышали артиллерию и по зареву огня поняли, что идет бой…
