— Тысячу раз тебе сказано: идешь — смотри под ноги! Все как об стенку горох. Иди как следует! Ты что, думаешь, что я буду тебя тащить?
Я стараюсь идти, это ноги не хотят двигаться. Земля качается и вертится. Я хватаюсь за маму.
— Не висни на мне, не смей на мне виснуть!
Мы подходим к нашему дому и заходим в подъезд. Почему-то вместо того, чтобы открыть дверь нашей квартиры, мама принимается ходить по кругу: мимо нашей двери, мимо двух соседних, по ступенькам вверх и опять: мимо нашей двери, мимо двух соседних…
Зачем она это делает? Зачем она ходит по кругу?
— Что с тобой? Что такое?!
Я слышу ее голос, но ничего не вижу и не могу ничего сказать. А потом пропадает и голос.
Кто-то тормошит меня, сажает, держит за плечи.
Я открываю глаза. Какой яркий свет… Больно смотреть… Рядом со мной на кровати сидит женщина в белом платье. Сбоку стоит мама. Женщина открывает черную коробку и достает оттуда две резиновые трубочки. Я пугаюсь и пытаюсь вырваться.
— Не вертись, сиди как следует, — говорит мама.
Женщина всовывает трубочки себе в уши — хорошо, что не мне! — и прижимает к моей груди какую-то холодную железную штучку.
— Дыши!
Я не знаю, чего она от меня хочет, и замираю.
— Дыши вот так! — Она показывает, как надо дышать.
— Дайте чистую ложечку, — говорит она маме.
— Наталья Григорьевна… — обращается мама к двери, — у вас не найдется чайной ложечки?
За дверью та женщина, которую я уже видела раньше. Она смотрит на нас сквозь стекло.
— Сейчас принесу. — Она исчезает и возвращается с ложкой.
— Открой рот, — говорит женщина в белом и засовывает мне ложку в горло.
Я давлюсь и вырываюсь.
— Подержите ей голову. У нее корь. И воспаление легких. Очевидно, осложнение. Когда она заболела?
— Только что, — говорит мама. — То есть вчера… Мы с ней вышли, она, правда, капризничала, но я не подумала…
— Насморк, кашель давно?
— Кашель? Я как-то не обратила внимания… Мы ведь только что с поезда. Кто знает? Может, и простудилась в дороге… Знаете, теплушки эти насквозь продувает. Одно название…
— Я вам выпишу сульфидин и красный стрептоцид, — говорит белая женщина, запихивая обратно в коробку свои трубочки, — будете давать три раза в день. И теплое питье. Побольше. Если есть, давайте молоко.
— Какое молоко! Откуда? — говорит мама. — Вы смеетесь!.. Я тут без ничего — ни денег, ни карточек. Даже из вещей ничего нет… Он так внезапно явился, среди ночи… Доктор, вы считаете, это опасно?
— Всякая болезнь опасна.
— Наталья Григорьевна, — говорит мама, когда женщина-доктор уходит, — вот ваша ложечка, большое спасибо, я ее кипятком обдала.
