Так как обоняние у неё было развито отлично, девушке нравилось вычленять из общего наплыва ароматов отдельные десерты. Вот мимо неё пронесли кусочек вишнёвого пирога со взбитыми сливками, а вот и медовые груши в вине спешат к заказавшему их посетителю. В очередной раз хлопает кухонная дверь и Жанин буквально окатывает свежим запахом мятных бисквитов, похоже их целый поднос и официант несёт их к стойке с различными «заманушками»: витрина рядом с бариста, на которой строем стоят разные пирожные, аппетитные кусочки тортов, пончики и бисквиты. Редко кто из желающих взять только чашечку кофе, устоит перед этим великолепием.
Тихие шаги Марко выдают его приход сразу после того, как Жанин чувствует лёгкий аромат лимона, который плывёт перед подносом с её заказом.
— А вот и я! — радостно возвещает официант, который, похоже, действительно любит свою работу. Поднос тихо звякает, когда он ставит его на стол. Вот Марко выставляет чайничек с чаем, чашку, наконец очередь доходит и до тарелки с пирогом. Журчит, источающий травяной дух чай, наливаемый в чашку. Жанин спокойно ожидает. — Ещё что-нибудь, мадемуазель Паскаль?
— Нет, Марко, спасибо, — девушка с улыбкой дожидается его ухода и только после этого непонимающе замирает.
Что-то не так. Запах лимонного пирога совсем не такой, который она ожидала. В нём что-то до боли знакомое, почти родное, то, что она и не чаяла ещё когда-нибудь обонять. Но этого не может быть!
Жанин подняла внезапно задрожавшую руку и поднесла её к тарелке. Провела кончиками пальцев по окоёму. Она сделала глубокий вдох и терпкий аромат лимона и тёплых сливок наполнил лёгкие и, казалось, заодно тот уголок души, что недавно опустел.
Рука замерла над тарелкой с десертом, а затем, начала медленно и осторожно опускаться, пока не достигла преграды. Чуткие пальцы пробежались по украшению на кусочке пирога, а губы непроизвольно изогнулись в недоверчивой улыбке.
Раньше, когда во «Взбитые сливки» ещё не пришёл новый кондитер, лимонный пирог всегда подавался не просто присыпанным сверху сахарной пудрой, но и с украшением, которое умел делать только один человек. Это была засахаренная розочка сделанная из тончайшего кружочка лимона, свёрнутая таким образом, что походила на цветок. Стоило положить её на язык и рот тут же наполнялся сначала сладостью, потом лёгкой кислинкой, с ноткой горечи, а затем снова становилось сладко, но совсем не так, как будто просто съел лимон с сахаром, нет, после лимонной розочки оставалось лёгкое ромовое послевкусие.
