– И давно это у вас началось? – заинтересовался я.
– Пару дней назад заметили.
Когда я увидел комнатные растения, похожие на скошенное сено зимой, я насторожился. Мне это не понравилось. Выглядело это намного необычнее, чем когда о явлении рассказывал Магистр.
– А как поживает наш мальчик-вселенная, которого мы вам на перевоспитание пару недель назад отдали? – спросил Ник.
– А! Сэм-то, Сэм хорошо. Уже многое понимает. Правда говорит неохотно.
– А это не может быть его рук дело?
– Вы о чем, преподобный? – уточнил Магистр.
– Подбрось да выбрось, не мог он детей куда-нибудь того этого девать?
– Это вряд ли. Он у нас по-специальной программе занимается, и редко когда с обычными ребятами видится.
– На всякий случай, проверьте его и пораспрашивайте. Мы в этом не участвуем, чтобы не нервировать ребенка, – попросил я.
– Хорошо. Сделаю, преподобный.
Мы еще раз обошли школу, но ничего необычного не заметили.
Сидеть в учительской и ждать у моря погоды, не наш метод. Мы распрощались с учителями и заверили, что если что-нибудь проясниться, то сразу на колеса и к ним. Все что нам станет известно, они тут же узнают.
Магистр молча кивнул и отпустил нас с миром.
* * *
Из школы мы направились в полицейский участок. По дороге нас поймал вызов – убийство на Кленовой улице. Поскольку мы находились рядом, решили заехать.
Возле двухэтажного уютного дома нас встретил подтянутый деловитый кентавр, стерегущий оцепление. Козырнул Нику, поклонился мне и пропустил внутрь.
В доме толклось достаточно народа, чтобы сложилось впечатление общежития. Все в основном в форме кентавров и несколько гражданских из числа медэкспертов. Завидев нас, навстречу вышел старший кентавр, полный сутулый мужчина лет за сорок, плохо выбритый с красными свиными глазками, козырнул и доложил суть дела:
– Тело обнаружил молочник, такие дела. Он по утрам в этом районе постоянно молоко разносит, такие дела. Мы сразу приехали. В доме проживал Робур Жак, такие дела. Тихий мирный старикан. Никого не трогал. Ни с кем не связывался. В прошлом ученый, историк по образованию. Есть такая наука, такие дела. Теперь на пособие живет. Переехал к нам несколько лет назад. Из талантов, умел заклинать дождь, такие дела.
– Что это значит дождь заклинать? – удивился я.
– А он когда хочет, мог дождь сгустить в отдельно взятом пространстве. От него все время фермеры страдали, такие дела. Он на воле жил за городом, рядом полно фермерских хозяйств, а Робур когда в волнение впадает всегда дождь вызывал. Вот фермеры и начали жаловаться. Робуру бы себя поберечь и не волноваться по пустякам, а он когда работал все время в ажиотаж впадал. Вот это его и погубило. К нам выселили на покой.
