– Так то оно так, только нам от этого ни тепло, ни холодно, – заметил я.
– Это ты конечно верно заметил, – сказал Красавчег и сделал глоток виски. – Мне вот что покоя не дает. Ведь все давно поняли, почему происходит все это на улице. Почему то на одного, то на другого обрушиваются беды. И ведь никто при этом не задумался, может стоит что-то изменить. Люди как проклинали друг друга, так и продолжают честить на чем свет стоит. Наступил кто-то кому-то на ногу в толпе и уже в след несется, да чтоб тебя. Кто возвращается с работы в плохом настроении, видит счастливого и отдохнувшего соседа и думает про себя, ах ты такой рассякой… И если раньше эти слова были просто словами, то теперь за каждым словом скрывается угроза.
– В одном ты ошибаешься, Ник, – задумчиво произнес я.
– Это в чем же? – вскинулся Красавчег.
– И раньше эти слова были не просто словами. Если мы не получали за них по башке, это не значит, что они проходили незаметно для вечности.
– Ты говоришь, как преподобный.
– Так я и есть преподобный, – усмехнулся я, допил виски и налил себе по-новой.
– Что делать будем? – спросил Красавчег.
– Завтра, я обращусь к народу. А ты устроишь усиленное патрулирование улиц. Попробуем навести порядок.
– А если не получится? – спросил Красавчег.
– У нас нет права на это «если», – отрезал я.
* * *
Ник Красавчег уехал рано утром. После бутылки виски он отказался ехать домой, окупировал мой кабинет и до рассвета сотрясал стены громогласным храпом. В этих условиях я долго не мог заснуть, к тому же в голову лезли разные мысли. Раз за разом я прокручивал в голове предстоящую речь, пытаясь найти верные слова и интонацию. В конце концов я отбросил в сторону одеяло, встал и накинул халат. Зачем себя мучать, если можно это время потратить с куда больше пользой.
Я лег спать за несколько часов до рассвета. На столе лежали исписанные мелким почерком листы бумаги, на полу валялись скомканные листы – плоды неудачных оборотов и неверных предложений.
Проснулся я к обеду от стука в дверь спальни.
– Просыпайся преподобный, а то все на свете проспишь, – раздался самодовольный голос Красавчега.
Я встал, оделся, собрал листы с речью в кожаную папку и, подхватив ее подмышку, покинул спальню.
– Ну ты заспался, – удивленно присвистнул Красавчег. – Прямо медведь в берлоге.
– Все твоими стараниями. Ты так храпел, что даже мертвый бы испугался и постарался сбежать, – проворчал я.
– Докладываю. Пока ты прохлаждался в постели, у нас произошло еще несколько пожаров и так по мелочи. Но это все не важно. Главное, что патрулирование дало результаты. Город напоминает тело больного, зараженного вирусами. Мы насчитали двенадцать очагов воспаления. В этих районах города больше всего сбывающихся проклятий, больше всего озлобленных и недовольных альтеров.
