Рабочие перелеты мне изрядно поднадоели. Я снова в Хитроу, и на этот раз мы отправляемся в Шанхай на Гран-при Китая. Раньше эта гонка проводилась в конце сезона, но календарь иногда перекраивают, а то и вовсе исключают из него некоторые соревнования. Недавно такая участь постигла Гран-при Франции и Гран-при Канады.
Я много размышляла после Монако, но так и не придумала, что сказать Холли. До сих пор обидно сознавать, что она так и не доверилась мне, не поведала о Саймоне, а обсуждать Уилла и подавно не хочется. Хорошо было предаваться мечтам о нем, когда Лора была просто именем, но теперь это имя воплотилось в реального человека, изменив весь расклад. Знаю, что должна с еще большим усердием преодолевать свои чувства к Уиллу. Благо перелет ночной, и я могу притвориться спящей, даже если это не так.
Когда пятничным утром перед гонкой Уилл появляется на шанхайской трассе, он опять кажется чужаком, но мое сердце все равно предательски екает. «Нет, Дейзи, — одергиваю себя. — Завязывай».
— Эй, — тепло приветствует меня Уилл, подходя к сервировочному столу. — Как дела?
— Спасибо, хорошо, — сурово откликаюсь я. — Что я могу тебе предложить?
— Э-э... — теряется он, явно удивленный таким приемом.
— Хотя подожди, — прерываю его и окликаю через плечо Гертруду. — Можешь обслужить Уилла?
— Конечно, — благосклонно отвечает она и подходит к столу.
Уилл бросает на меня странный взгляд, а я удаляюсь на кухню.
— Так ты слышала последние новости об их междоусобице? — спрашивает нарисовавшаяся рядом Холли.
— Чьей междоусобице? Уилла и Луиша?
Подруга нетерпеливо закатывает глаза. Последние пару дней она ходит мрачнее тучи, и я думаю, что виной тому Каталина, приехавшая на гонку.
— Да, Дейзи! Чьей же еще? Ты так и не читаешь прессу?
Качаю головой. После Монако меня тянуло проверить, нет ли в газетах фотографий Джонни, но одного этого хватило, чтобы я себя пересилила.
— А разве пилоты не должны быстро преодолевать разногласия?
— Только не наша парочка, — говорит Холли зловещим тоном. — Как-никак товарищи по команде. Полагаю, им слишком тесно вдвоем.
— Расскажи, что пишут, — прошу я.
— По-видимому, — шепчет подруга, удостоверившись, что нас никто не подслушивает, — Луиш обвиняет Уилла в том, что тот спровоцировал аварию в Монако. Дескать, выпендривался перед своей девушкой, которая в первый раз за год приехала на гонку.
Презрительно качаю головой.
— Не верю, что Луиш наплел такое.
— Но так пишут.
