— Привет, — сказала я. Потом я жестом показала ей на страуса и добавила: — Как зовут твоего друга?
Я подумала было, что она броситься бежать, но она подняла игрушку вверх, чтобы я могла получше её рассмотреть и сказала:
— Это мой страус. Её зовут Ханна. Она мой лучший друг. Она никогда не говорит мне плохих вещей. Она никогда не говорит мне ужасных вещей.
— Э-э-э… ну это хорошо, — пробормотала я.
— А кто твоя подруга? — спросила Лилиас.
— Какая подруга?
— Девочка, которая с тобой приехала.
Я уставилась на неё.
— Никого со мною не было.
— Нет, была, — настаивала Лилиас. Она ткнула пальцем в запертую дверь спальни Ребекки и добавила: — Она сразу же прошла туда. Она сказала, что это её комната, но это неправда. Это комната моей сестры.
Я вновь уставилась на неё.
— Никого со мною не было, Лилиас.
— Она держала тебя за руку, когда ты входила в дом.
Я с трудом сглотнула, и произнесла своим самым взрослым голосом, на который была способна:
— Это не правда.
Она нахмурилась.
— Это правда, — сказала она. — Я не лгу. Это ты лгунья. Я думаю, ты знала, что она все время держала тебя за руку. Я думаю, ты привезла её сюда, в наш дом специально! Как бы мне хотелось, чтобы ты не приезжала! Ты мне не нравишься и Ханне тоже!
С этими словами она побежала мимо меня, вниз по лестнице и скрылась из виду. Моя попытка подружиться с ней полностью провалилась. Какое-то мгновение я еще смотрела ей вслед, а потом медленно развернулась к двери Ребекки. Я подошла и остановилась перед ней. Потом я протянула руку и провела кончиками пальцев по деревянной поверхности.
В следующую секунду я охнула и отдернула руку. Дверь была ледяной, но меня поразил не просто холод — внезапно я ощутила, как от двери исходит ощущение хладнокровного зла, которое притаилось в запертой комнате. Сложно описать эти чувства, подобрать слова, чтобы передать всю их суть, но я определенно почувствовала тьму, ужас и злобу. Мне даже стало нехорошо.
Я поежилась и потерла мурашки, проступившие на коже рук. Я почувствовала внезапное желание бежать — бежать, как можно дальше от этого места, не оглядываясь. Но пока я стояла и пялилась на дверь, я услышала глухой удар, как будто что-то тяжелое упало на пол.
И я могла голову дать на отсечение, что звук доносился из комнаты Ребекки.
