Эпоха и личность: Антон Иванович Деникин | страница 3
Религиозность русского народа, установившаяся за ним веками, к началу XX столетия несколько пошатнулась… народ поистине христианский терял постепенно свой облик, подпадая под власть утробных, материальных интересов, в которых сам ли научался, его ли научали видеть единственную цель и смысл жизни… Весь этот процесс духовного перерождения русского народа слишком глубок и значителен… Я исхожу лишь из того несомненного факта, что поступавшая в военные ряды молодежь к вопросам веры и церкви относилась довольно равнодушно…
Царь?..
Русское кадровое офицерство в большинстве разделяло монархические убеждения и в массе своей было во всяком случае лояльно… В солдатской толще, вопреки сложившемуся убеждению, идея монархизма глубоких мистических корней не имела… Как бы то ни было, настроение армии являлось достаточно благоприятным и для идеи монархии, и для династии… Но в Петрограде, в Царском селе ткалась липкая паутина грязи, распутства, преступлений. Правда, переплетенная с вымыслом, проникала в самые отдаленные уголки страны и армии, вызывая где боль, где злорадство… не стану копаться в той грязи, которая покрыла и министерские палаты, и интимные царские покои, куда имел доступ грязный, циничный «возжигатель лампад»…
Наконец, третий устой — Отечество… мы проглядели внутренний органический недостаток русского народа: недостаток патриотизма… Не удивительно поэтому, что когда у анонимных и русских вождей революционной демократии перед сознательным разрушением ими армии в феврале 1917 года предстала дилемма: — Спасение страны или революция?.. Они выбрали последнее.
Еще менее идея национальной самозащиты была понята темным народом».
Массы устали от войны
И все же часть русского офицерства, увидев стремление генерала Корнилова переломить ситуацию, пошла на риск. Среди сторонников Корнилова был и Антон Деникин. Но таких оказалось немного. Причина осталась вне поля зрения Деникина. Она в невероятной усталости масс, крестьянском и пролетарском составе войск, существенном изменении кадров офицерского корпуса. От войны и ее тягот устали все: крестьяне, дворяне, интеллигенция, служащие, рабочие, буржуазия, духовенство.
Наибольшую усталость испытывала солдатская масса: вчерашний крестьянин с тоской и злобой узнавал о разорении своего хозяйства, а бывший токарь или слесарь — о голоде в семье, ибо хлеб в город не подвозят, цены — запредельные и т. д.
До войны в армии было 80 тыс. офицеров, к осени 1917 г. — около 250 тыс. Напомним, что в рядах Добровольческой армии сначала было всего около 4 тыс. человек, т. е. 1,5 % от числа офицеров русской армии. Основная масса новых (они составили 4/5 всего состава офицерского корпуса) — это представители низших слоев интеллигенции, которые от участия в борьбе воздерживались.