- Нет, Калеб, - прошептала она в подушку, - не так.
- Не так?
- Я знаю, чего ты хочешь.
- Но я не хочу делать тебе больно.
- А я хочу, чтобы мне было больно, - прошептала Ливви.
Ее волосы липли ко лбу, тело было раскрасневшимся, а глаза закрытыми. Она не
увидела моей напряженной реакции, и не открыла глаз, чтобы принять этот момент.
Казалось, будто Ливви купалась в своем блаженстве, а не просила меня причинить ей
боль. Кто ты, черт тебя подери, такая?
- Ты хочешь, чтобы я сделал тебе больно? - прошептал я.
С секунду она молчала.
- Я доверяю тебе, Калеб.
- Но...
- Шшш, - успокаивала Ливви, - не анализируй, просто сделай.
Я и сделал, испытывая немалую долю тревоги. Совсем слегка вжимаясь в ее
попку, я слушал ее глубокие вдохи и выдохи. Ливви впускала меня в свое тело через
подчинение, оставаясь для меня открытой и готовой. Мое сердце колотилось с такой
силой, что чуть не выпрыгнуло из грудной клетки. Я не понимал. Она хотела, чтобы я
изменился. Хотела кого-то, отличного от меня, разве не так? Тогда почему она меня
изводила? Какой-то части меня было все равно. Я хотел ее слишком сильно, чтобы во
всем этом разбираться.
Я сконцентрировался на своих неглубоких проникновениях, на окружающем
меня сжатии, и воздействии каждого вымученного, в моем погружении, дюйма. Ливви
хныкнула. Этот звук был рожден болью. Я стал совершенно неподвижным.
- Еще, - прошептала она, и я уступил.
89
Эпилог. С. Дж. Робертс.
К тому моменту, когда я полностью оказался в Ливви, ее глаза были полны слез.
Я почти боялся шевелиться, но вместе с этим был полон решимости взять то, что она
мне так смело предлагала. Мой разум пребывал в замешательстве, а тело - нет.
- Последний шанс, - произнес я.
Прижав губы к ее щеке, я почувствовал, что та была мокрая. Я облизнул ее,
чтобы проглотить эти слезы. Я пробовал ее грусть. Пробовал ее радость. А сейчас
гадал, что олицетворяли эти слезы. Но 'пожалуйста' и двигающиеся бедра Ливви стали
ее ответом.
В моей голове царил хаос, и было облегчением позволить своему телу одержать
над разумом верх, а себе раствориться в ритме, в чувствах, в Ливви. Я слушал ее
стоны, всхлипы, и крики, отвечая им хрипами, рычанием и шипением. Когда мой темп
ускорился, в комнате послышались звуки наших ударяющихся друг о друга тел.
Ливви извивалась подо мной, временами побуждая толкаться в нее глубже,
жестче, быстрее, а иной раз голосом и движениями умоляя сбавить нагрузку и
