До этого арестовывать всегда приходили на дом.
Инновация оказалась эффективной: найденные на Лопатине документы и записи позволили раскрыть всю сеть революционной организации.
Здесь — ни автомобилей, ни пролёток. Поэтому новогородцы, вероятно, используют концепцию «необорудованного места временного хранения».
Интересно, надо запомнить.
* * *
Мой сосед возвращается на своё место и вежливо благодарит:
– Спаси тебя бог, боярич, за присмотр.
Провожает мой взгляд вслед ушедшей в лесок группе, заговорщицки подмигивает:
– Эт само собой. Как чуть в чуйство приведём — тебе завсегда. Без серебра и вперёд остальных.
– А не боишься?
– Кого? Этих сиволапых?! Да они шапку у себя на голове полдня ищут!
Он, посмеиваясь, напел мне из песенки про жителей Пошехонья:
«Лаптишша-то на ем, черт по месяцу плел,
Зипунишша-то на ем, решето-решетом,
Поясишша-то на ем, что кобылий хвост,
Шапчишша-то на ем, что воронье гнездо».
Как раз про местных. Пошехонье — «местность на реке Шехонь», Шехонь одна из форм названия реки Шексна, от древне-угорского названия птицы — «дятел».
«Дятлы» прибежали часа через два. Два десятка мужиков с кольями.
– Во! Вот етот! Вот он мне глаза отводил! Вот он мне помороки забивал! У, образина ушкуёвая…
– Но-но! Не замай!
Дальше были крик и толкотня. Много громких слов и летящих по сторонам слюней.
У нас пока народ не накричится, не заведёт себя до истерики, до «писать кипятком» — драку не начинает. Почему ж им так моё молчание на «поле» в глаза сразу бросилось, почему и это погоняло появилось: «немой душегубец».
Покричали, поплевались, потолкались… А потом стало поздно — мои из города подошли, у других стягов народу прибавилось. Прибежал и дежурный боярин по лагерю:
– Ты у хрестьянина жёнку увёл?
– Не, ни дай боже! Да на цо мне тая лахудра?! Я её вблизи и видал-то только мельком, за его спиной. А уж куда евоная бабёнка курвёная — гулевать пошла… Вот как перед иконой святой перекрещусь!
– Так с какого… хрена, ты, смерд сиволапый, войско православное беспокоишь?! Шум бездельный подымаешь? По батогам соскучился? А ну, брысь с лагеря!
Забавно: не я один на «Святой Руси» умею правду говорить. Вот же дядя: ни словечка не солгал.
Разженённый муж ругался, рвался… ещё с кем-то… чего-то… кому-то… дать больно… кажется, плакал. Земляки подхватили его под руки, поддерживая и подпихивая, утащили в деревню. От греха подальше.
Мой собеседник презрительно хмыкнул в спину местным и, наконец-то, неторопливо отправился к леску. Посмотреть на результат своего «анализа рынка колод для корыт». «Пощупать воз не вредно» — вот и пощупает. До места «складирования» всего-то метров 100, там, наверняка, слышали весь этот хай и уяснили необратимость сделки.
