– Давай, Бу-Бу! – подбадривала его Каролина. Она держала над землей палку и хотела, чтобы петух перепрыгнул.
Цыпа все кудахтал. Каролина подбодрила его еще разок. В конце концов птица обошла препятствие и побежала за девочками по ровной лужайке. Я наблюдал, как Абигейл едва не споткнулась о него, наклонилась и сердито сказала:
– Цыпа, не путайся под ногами.
Не стану уверять вас в том, что он понял буквальное значение слов, но могу сказать, что после этого петух отошел к собакам, которые лежали в сторонке и пожевывали палочки, и растянулся на траве рядом с ними. Эта птица нередко меня просто пугала.
– Умница, Цыпа! – крикнула Каролина. Потом подбежала к нему, неся в горсти очередное лакомство.
Но когда мы с ним оставались наедине, дело обстояло совсем по-другому, потому-то я и говорю о его злобной сущности.
Он измыслил множество способов нападать на меня, как в бейсболе подающий умеет менять скорость в зависимости от ситуации. Он был таким ловким, так хорошо знал, когда и куда я хожу по двору, где он может на меня броситься, чем я могу ему ответить, когда лучше всего совершить бросок, а когда лучше отступить, – я бы не удивился, узнав, что он всю ночь, сидя в своем домике, просматривает учебные фильмы на эту тему.
Интересно, когда он идет с собаками, то никогда не оглядывается. А когда читает газету, то закрывает себе почти весь обзор и не видит того, что находится впереди. Нет, посмотрите только, как он сокрушается, что дальний конец лужайки весь зарос сорняками, – а ведь так он сам себя загоняет в угол, из которого ему не вырваться.
Иногда он применял тактику блицкрига. Я выхожу во двор, Цыпа говорит про себя: «Ах, чтоб тебя!» – и устремляется ко мне, как футбольный защитник, накачанный стероидами. В эти моменты он обходился без всяких тонкостей, намеков и финтов. Нет, Цыпа просто летел на меня, обычно угрожающе вскрикивая (это у него хорошо получалось), а глазки-бусинки яростно поблескивали над раздувшейся бородкой. Если вам не приходилось видеть, как прямо на вас несется девятикилограммовый петух – на скорости, которую петухи вроде бы не способны развивать, – и целится на ваши ноги и низ живота, вам трудно будет представить весь спектр эмоций, которые у меня при этом возникали. Среди них были испуг от неожиданности, а также неприкрытый страх и смутные сожаления о том, что больше никогда я не смогу вести нормальную половую жизнь.
Еще он пользовался приемом под названием «Как замечательно было бы нам подружиться». В этом случае Цыпа медленно бродит по лужайке, пока я бросаю мячик собакам, клюет что-то и постепенно очень осторожно приближается ко мне, делая вид, что ничего особенного не происходит, он только клюет всяких вкусных жучков… а потом – бац! – и он радостно бросается клевать мои ноги, всем своим видом копируя Джека Николсона в фильме «Сияние». А собаки смотрят на меня очень выразительно: «Неужели ты снова попался на этот трюк? Тебя что учи, что не учи!»
