— Извините, пожалуйста!
— Чего надо, скажи?
В сиплом голосе ни угрозы, ни раздражения. И тут Боренька доказал, что Таина не ошиблась, доверив ему ответственнейшее поручение.
— Разрешите немного посмотреть?
— Зачем будешь смотреть?
— Сказали, великие мастера… Мечтал увидеть своими глазами.
— Кто сказал?
— Все говорят. Ваня Столяр говорит.
— Сам тоже играешь?
— Только учусь, — Боренька скромно потупился.
Один из космонавтов наконец ударил по шару и с грохотом, четко уложил его в лузу. Поднял с бортика стакан, наполненный темной жидкостью, и, картинно отставя руку с кием, опрокинул спиртное в пасть. Остальные почтительно выжидали. Оказалось, все прислушивались к разговору, но этот, закативший шар, был у них, похоже, центровым. Издали указал на Бореньку пальцем.
— Наглый, да?
В ту же секунду Борис понял, что надо немедленно смываться, какие уж тут черепашки, но взгляд главного космонавта внезапно потеплел. Смуглый, худенький паренек в кожаных штанах в обтяжку чем-то ему приглянулся:
— Сосать умеешь?
Боренька не понял вопроса, но на всякий случай кивнул с готовностью: да, естественно, умею.
— Ладно, сиди, потом скажу, чего делать, — и равнодушно отвернулся, начал нацеливать следующий шар. Первый космонавт дружески подмигнул:
— Проходи, мальчик, отдыхай. Хочешь, выпей вина.
Боренька прошмыгнул в дальний угол и плюхнулся в кожаное кресло. Следующие десять минут провел словно в механическом ступоре. Космонавты больше не обращали на него внимания. Лупили по шарам, обменивались короткими репликами на чужом гортанном языке, куда вкрадывалось лишь одно знакомое словечко «билядь», звучавшее с добродушной укоризной, хлопали друг друга по могучим спинам, поздравляя с удачными ударами. Но в присутствии жутких космических пришельцев Боренька испытывал такой же знобящий, мистический ужас, лишающий всех сил, как в детстве, когда оказывался в темной комнате наедине с наплывающими из подсознания смутными кошмариками.
И все же он сумел, воспользовавшись секундным приливом энергии, прилепить к спинке кресла двух черепашек, и, если оценивать по шкале вечности, для него это был такой же подвиг, как для былинного витязя схватка в одиночку с огнедышащим драконом.
Совершив сие деяние, Боренька сполз с кресла и выпрямился на ватных ногах. Затем осторожно, словно на ощупь, направился к двери.
— Куда спешишь, мальчик? — окликнул его космонавт. — Смотри еще.
Боренька пролепетал:
— Я сейчас вернусь. Мне надо…
К нему подошел старший из игроков и слегка ткнул кием в живот.
