грабли и бороны.
По просьбе своей Пелагеюшки (так иногда называл жену), прадед
построил в тихом месте курятник и отвел для птичьих «прогулок» часть
заднего двора: «Без кур и петуха дому нельзя быть ,» – говорила прабабка.
Старый казак гордился тем, что все свое «богатство» создал своими
руками и нелегким трудом, что умеет постоянно работать ради
спокойствия семьи. И сына воспитывал в любви к делу и дому. Семен
оказался редким среди казаков мастером: стал строить красивые и прочные
будары. Рыбаки знали, что сын Ивана не подведет, хорошо и в
назначенный день выполнит заказ . Отец поддерживал юношу, видя, как
добросовестно тот относится к работе и заботливо – к дому. И
беспокоился: приближалось время, когда сын, казак «полевого разряда»,
должен отправиться в полк. Прадед надеялся, что атаман и правление
войдут в его положение: сын теперь становился единственным кормильцем
в семье, его родители уже не молоды...Но разве можно было предсказать,
как повернется дело со службой? Просить атамана о льготе для сына? «Не
казачье это дело...Записали в полк? Что ж, служи... А не бегай по
хуторам».
«Положение о воинской службе» (1874 г.) требовало «обязательной
службы для каждого казака». Так что летом 1884-го Семен вместе с
земляками отправился в полк. В далекий, неизвестный, но заранее
«нелюбезный» Ташкент.
Родители остались одни. Жаловаться на ставшую тяжелой жизнь. не
хотели. Прадеду порой казалось, что он еще не совсем старик. Сила в
руках есть. Да и прабабка чувствовала себя здоровой: она, как и раньше,
весь день что-то делала дома, во дворе: «Грех жаловаться на судьбу.
Нечего Бога гневить».
44
7
К новой жизни вдалеке от Урала и Красного яра прадед привыкал
трудно и медленно... Пока занимался строительством, о прошлом
вспоминал редко. Теперь же, когда серьезных дел, кажется, стало меньше,
постоянно, с болью в сердце, думал о любимой реке и старых приятелях -
рыбаках, с которыми не раз и горевал, и радовался. Часто поглядывал на
будару, проверял, иногда смолил, заливал водой, опасаясь, как бы не
«повело сухостью».
Уставший от воспоминаний, прадед иногда отправлялся на Урал,
чтобы еще раз полюбоваться любимой рекой-кормилицей, посмотреть на
зауральную даль, поговорить со старыми соседями о жизни и делах.
