сети) на озерах. Каждый год выезжали на багренье и плавни, иногда
решались выйти в море: хотелось знать, насколько там тяжело, страшно и
... прибыльно. Хуторяне (сначала отец, после его смерти – сыновья)
владели несколькими десятками лошадей и сотней – другой овец, с
которыми наемные пастухи постоянно передвигались по степным
просторам. Глава семьи специально воспитывал трех строевых коней:
будут нужны сыновьям, как только прозвучит приказ: «В полк». Двух
33
рабочих лошадей всегда держал рядом с собой: они были постоянно
необходимы семье. Как и коровы, за которыми ухаживала опытные,
знающие свое дело казáчки.
Больших доходов хозяйство не приносило (все же не Бородины и не
Овчинниковы), но хуторянин чувствовал себя, как и положено природному
уральцу, спокойно и уверенно. В засушливые годы удавалось сохранить
основную часть нажитого, хотя потери оказывались довольно серьезными
для привычной жизни и болезненными – для самолюбивой души. Но
казаки верили, что следующие годы обязательно будут прибыльными: «
Бог не без милости, казак не без счастья» Появилась надежда на быстрый
успех в делах и серьезный доход, но ожидание нужной казаку удачи
оказалось напрасным: богатство почему-то не спешило в скромный
хуторской дом.
В середине XIX века мой прапрадед покинул знакомые с детства
места и перебрался в войсковую столицу. Мой отец неохотно говорил о
далеком от него хуторском времени, которое знал плохо. Может, не
особенно доверял рассказам о жизни в степи и самостоятельном хозяйстве.
Себя же он считал настоящим городским казаком.
Наша фамилия (именно фамилия) была известна в Войске .Деду и
отцу не раз приходилось встречать однофамильцев. Может быть, дальних
родственников? Но о том мог знать и рассказать лишь прадед.
Один из представителей нашей фамилии служил денщиком у
известного казачьего писателя И. Железнова. Другой избирался атаманом
Каменской станицы. Мои родственники, наряду с другими уральцами,
принимали участие в военных походах и боевых сражениях, честно
выполняя свой традиционный казачий долг.
До начала 1880-х гг. наш небольшой родовой дом находился рядом с
Уралом. Его поставил недалеко от крутого Красного яра прапрадед сразу
после переезда в Уральск. .Хозяином дома после его смерти стал прадед
Иван.
