Глачке. Да, безусловно, господин Наземан. Никто и не сомневается. Но как я уже говорил, дело вовсе не в этом. Дело в том...
Д'Артез (прерывая его). О, напротив, господин оберрегирунгсрат. Кирпич - предмет прямо-таки непростительно романтический. Полиция, должно быть, считает ниже своего достоинства заниматься подобным вздором.
Глачке. Но поймите же меня правильно: речь идет вовсе не о кирпиче, речь идет единственно об имени д'Артез. Речь идет о политическом аспекте этого дела. Только поэтому парижская полиция и запросила нас, и только поэтому мы пригласили вас сюда. В комнате у этого субъекта обнаружили американский паспорт, выданный на имя Цахорского или Зулковского. Вам это что-нибудь говорит?
Д'Артез. Зулковские, насколько мне помнится, старинная польская знать.
Глачке. Вот видите! Известен вам кто-либо под этим именем?
Д'Артез. Из книг по истории. Был как будто бы во время оно генерал Зулковский.
Глачке. Вот видите! У полиции, очевидно, вполне обоснованное подозрение, что речь идет о политическом агенте.
Д'Артез. Марксисте?
Глачке. Нет, как раз наоборот, о правоэкстремистской или даже монархической группе. В Париже, естественно, хотели бы дознаться, кто их кредитует.
Д'Артез. Но с какой же стати буду я финансировать монархическую организацию? Это никакого касательства к моей профессии не имеет.
Глачке. Да поймите же меня правильно, господин Наземан. Ни одному человеку подобная безумная идея в голову не придет. Речь идет всего-навсего об имени д'Артез. Разве так уж странно, что парижская полиция, столкнувшись со столь редкостной фамилией, тотчас вспомнила вас? Все, чего мы хотели бы и о чем просили бы вас, - это сообщить нам, известен ли вам ныне или в прошлом еще кто-либо, пользующийся этой фамилией.
Д'Артез. Тот д'Артез, которого я знаю...
Глачке (перебивая). Вы, стало быть, знаете такого?
Д'Артез. Разумеется. А как бы я получил право принять его имя?
На пленке пауза. Слышно только порывистое дыхание. Очевидно, господин Глачке огорошен, иначе этого не объяснить. Ему нужно время, чтобы собраться с мыслями.
Глачке. Ну вот, наконец-то мы сдвинулись с места. Весьма признателен вам за сообщение. Так что же с этим д'Артезом?
Д'Артез. Я совсем потерял его из виду. Оттого только мне и пришло в голову принять это имя, чтобы выманить его из укрытия. Можно ли придумать лучший способ? Лучше избранного мною? Имя д'Артез слышат по радио, его читают на театральных афишах и так далее. Мне представляется, что это превосходно задуманный розыск. Каждый вечер, когда я стою на сцене, я только и жду, что кто-нибудь из публики поднимет меня на смех и крикнет: "Да это ведь не ты вовсе!"
