Ладно, об этом пусть голова у председателя болит, а вот поедет ли жена, инженер-метростроевец, в тундру – это большой вопрос… И будет ли там музыкальная школа для дочки?
Короткий стук в дверь прервал его терзания, и в кабинет, козырнув, шагнули личный фельдъегерь председателя и капитан-порученец. Спустя минуту полковник с облегчением знакомился с резолюцией.
Почтовое вложение доставить мне, конверт – на комплексную экспертизу, результаты – лично мне.
Начальнику ОТУ КГБ генерал-лейтенанту Ермакову Е. И. взять с полковника Виноградского В. Н. и прапорщика Гусевой А. И. подписку по форме 6.
Андропов
«Форма номер шесть, какая прелесть. «Никому, кроме председателя КГБ». Ну и слава богу, – думал Виноградский, радостно избавляясь от жгущего ладонь письма. – Подпиской больше, подпиской меньше… На мне все равно уже печать ставить негде».
Офицеры ушли, а полковник еще некоторое время, расслабившись, медитировал за столом, глядя в угол справа от себя. Там истончался, развеиваясь, призрак тундры: сначала из видения стерся дальний речной плес, переходящий в короткий, окруженный глинистыми обрывами мощный перекат, потом стали сливаться, теряя четкость, разноцветные, разбросанные до горизонта пятна мхов, и лишь затем перестали тревожно качаться перед глазами сиреневые метелки иван-чая.
Вторник 29 марта 1977 года, 8:40
Ленинград, Красноармейская улица
Раз в месяц чуть покосившиеся глухие ворота, обычно надежно замкнутые толстой цепью, гостеприимно распахиваются перед желающими попасть во внутренний дворик школы. Сегодня как раз такой день – сдача макулатуры. Крокодил Гена в первой серии таскал металлолом, а современные октябрята, пионеры и комсомольцы спасают родные березки. Так безопаснее, а то некоторые энтузиасты могут и рельсы выкорчевать. Своими глазами, правда, в лихие девяностые видел на выезде из Питера указатель «Прием рельсов от населения».
Усмехнувшись воспоминанию, перебросил в другую руку увесистую связку газет и притормозил в воротах, пропуская торопящуюся мелкоту.
Надо постараться, чтобы до «Питера» дело не дошло. И до всего остального, с этим связанного, тоже. Хотя в последние дни стал подозревать, что задача может оказаться сложнее, чем предполагал. Колесо истории скользит по очень глубокой колее, и вырулить из нее будет ох как непросто. Порой даже кажется, что это и не колея вовсе, а русло реки в узком ущелье, – поди перенаправь воду через отвесные скалы по бокам.
Неторопливо вошел в необычно шумный двор и огляделся, припоминая. Вдоль стены рядком, по числу классов, выстроились невысокие горки макулатуры. Около каждой мнется по подмороженному ответственному с помятой от многомесячного использования тетрадкой в руках. Нашел кучку от нашего класса и подвесил свою ношу на крючок пружинного безмена. Пока Армен пыхтел, разбирая в полутьме риску, до которой оттянулся указатель, я засунул нос в записи – в среднем приносят от трех до пяти килограммов, хотя у некоторых энтузиастов доходит и до десяти.
