Ты отнимаешь сострадание, А отдаешь взамен лишь месть,
Лишаешь мудрости сознание, Абсурдом заменяя лесть.
Пожар обиды, эгоизма Едва не выбрался на волю.
Решили признаки цинизма Вглубь сердца вылиться мольбою.
Она попала в сети ада, Йодом накапав на крахмал
Жжет на веревках слова яда. Ее влекут на дно зеркал…
Решила та остаться гордой. Терпеть все муки, свою боль.
Воля ее осталась твердой, Опять играя свою роль.
Йог, музыкант, актер, художник.… Не обратит на них внимания.
Амбициозна — как безбожник, Чтит лишь свои мечты, желанья.
Нет страха в девушке, нет лени. Ее боятся эти чувства.
Мир опустился на колени, Ждет окончания безумства.
Едва покажется угроза Изведает она расплату.
Гори же в пламени мороза, Ручайтесь за ее утрату.
Успокоения ей не ведать. Аффект ее убьет однажды.
Не сможет та ничего сделать. Яд не утолит власти жажды.
Мрачная темная комната негативно действовала на нервные клетки Анны. Даже сидя в теплом зале штаб–квартиры их группы расследования, та никак не могла избавиться от рвотного рефлекса, который проявлялся всякий раз, когда девушка вспоминала об Элизабет. В памяти всплывал ее образ и никак не хотел уходить из головы Брагинской. Масла в огонь подливало и странное стихотворение, найденное в руках у Венгрии. В который раз Россия перечитывала его, но вновь и вновь ответ ускользал.
— Ну, что–нибудь получилось?
Артур кропотливо изучал образцы паркета, любезно позаимствованные из дома Хедервари. Спешно убедив полицию в том, что они трудятся ради общего дела, Германия и Япония изымали из прихожей все, что только можно было взять и отправляли все эти «улики» к Англии. Сначала ему пытался помочь в этом нелегком деле Франциск, но после трех часов бессмысленных поисков хоть какой–то зацепки, тот, сославшись на занятость, покинул их «дружный коллектив». В результате в лаборатории остались только Керкленд и Брагинская, которые старались свести общение друг с другом к минимуму.
— Нет, ничего не понимаю. Это просто бессмыслица! — Раздраженно ответила ему Анна и сильно ударила ладонью по столу. — Не пойму ни слова!
— Дай мне прочитать это стихотворение. Может я что–либо пойму. — С надеждой попросил Артур, откладывая в сторону скальпель.
— У тебя своих забот по горло! — «любезно» напомнила ему о его обязанностях девушка. — Да и не нужна мне твоя помощь!
Керкленд красноречиво посмотрел в сторону России и, хмыкнув, отвернулся. Анна глубоко задумалась. Возможно, она погорячилась, сказав парню, что ей не нужна помощь. Еще как нужна!
