Розина блаженно зажмурилась и стала облизываться, урча, словно голодная уличная кошка, дорвавшаяся до сливок.
Перкинс выждал несколько секунд и снова стал ритмично вводить член ей в рот. Она высосала из него все до последней капельки. Он извлек из ее рта свою мужскую гордость и произнес:
— Ты совершенно испорченная девчонка. Но не воображай, что на этом я закончу свой урок. Нет, я займусь еще твоей лохматой киской. Но сперва нужно проверить на прочность твой толстый зад.
Розина облизнулась и, мечтательно зажмурившись, крепче обхватила стальную трубу руками и ногами. Сердце гулко стучало у нее в груди, живот нервно подрагивал, а бедра вибрировали вместе с урчащими двигателями.
Наконец Перкинс дотронулся до ее трепетной вульвы. По телу Розины побежали мурашки. Он сжал руками ее талию и уперся чем-то твердым в ее анус. Затем он положил руки ей на плечи, впился в них грязными ногтями и потянул Розину на себя. Его горячий твердый пенис вошел в ее натренированный зад без особого труда. Вздох облегчения сорвался с губ Розины: она обожала анальный секс, с его острыми ощущениями и флером брутальности.
Мошонка Перкинса мягко шмякнулась о ее мокрую промежность, это стало для нее своеобразным сигналом к началу ее необузданных и порывистых телодвижений, напоминающих эпилептический припадок или самоистязание религиозной фанатички Она начала дергаться и хаотично вертеть задом, норовя максимально усилить давление члена на стенки заднего прохода. Перкинс властно стиснул ее бока руками и стал не торопясь демонстрировать ей, на что способен старый морской волк. Вскоре он полностью овладел ею, подчинив себе все ее чувства, желания и волю.
Розина капитулировала.
Перкинс почувствовал это своим спинным мозгом и, дотянувшись руками до ее болтающихся грудей, начал дергать ее за соски, как дергают за вымя козу во время дойки. Очевидно, в молодости или во время долгих морских походов моряк не чуждался зоофилии. Его член ритмично долбил ее упругий зад, и она по-звериному выла и стонала.
Порой ей казалось, что ее зад сейчас треснет и развалится на две половинки под мощными ударами его отбойного молотка. Прямая кишка при всей ее эластичности действительно была расперта пенисом до предела. Перкинс провел острыми ногтями по ее животу. Розина похотливо взвизгнула и крикнула:
— Сильнее! Не щади меня! Сделай мне больно!
Он укусил ее за плечо и хрипло спросил:
— Значит, мой петушок понравился твоей попке? И теперь тебе до смерти хочется кончить одновременно со мной?
