Нужно еще было пройти практику не менее чем в четырех адвокатских конторах, специализирующихся в разных областях, чтобы заниматься налоговым правом. Пришлось слушать риторические фейерверки в уголовном суде, изучать искусство точного составления документов в суде лорда-канцлера, а затем разбиралась в нюансах законодательства о компаниях. При этом я все более убеждалась, что налоговое право будет моей сильной стороной. Эта сфера перекликалась с моим интересом к политике; она предполагала смесь теории и практики. А кроме того, можно было быть уверенной, что никогда не будет дефицита в клиентах, отчаявшихся прорубить себе путь в джунглях запутанных и постоянно меняющихся законов о налогах.
Процесс изучения, наблюдения и реализации правовых норм оказал огромное воздействие на мое политическое мировоззрение. Знание законов часто вырабатывает некоторую долю цинизма в людях. Для меня, однако, оно сделало более глубоким понимание выражения «правовая норма», которое так легко поминают консерваторы. Когда политика у тебя в крови, любое обстоятельство подталкивает тебя к ней. Размышляя ли о Дайси{ А. В. Дайси, знаменитый юрист (1835–1922).}, погружаясь в лабиринты налоговых законов или обсуждая текущие события с другими членами Консервативного общества «Судебных иннов», я обнаруживала, что политические вопросы все равно занимают центральное место в моем воображении.
Так что когда в декабре 1954 г. я узнала, что есть вакансия кандидата от Орпингтона, который находился рядом с моим прежним избирательным округом Дартфордом, я позвонила в Центральный офис и попросила внести мое имя в список претендентов, прошла собеседование и попала в шорт-лист. Сидя вместе с Дэнисом в холле и сквозь двери слушая заседание отборочной комиссии, я слышала Дональда Самнера, местного кандидата (и председателя Ассоциации), пытавшегося убедить избирателей в том, что Орпингтону нужен «член парламента, который точно знает, что происходит в округе, знает, в каком состоянии находятся дороги в Локсботте{ Игра слов, Локсботт звучит еще и как «дно шлюзов».}». Дэнис и я хохотали во все горло. Но Дональд Самнер получил округ.
Естественно, я была разочарована этим решением, ведь Орпингтон был бы для меня идеальным избирательным округом. И было чрезвычайно мало шансов, что столь же подходящий округ станет доступен до начала выборов. Так что я написала Джону Хэеру, сообщая, что теперь я «продолжу адвокатскую деятельность, отложив идею о парламентской карьере на много лет». Зная меня лучше, чем, должно быть, я сама себя знала, он написал мне ответ, предлагая пересмотреть позицию, если перспективный округ Кента станет доступным. Но я была тверда, хотя дала ясно понять, что всегда буду готова выступать с речью в округах и, конечно, буду активно участвовать в парламентской избирательной кампании.
