Приблизившись к особняку, я увидела, насколько изысканны наряды приглашенных гостей, я могла в подробностях рассмотреть их замысловатые туалеты. Все, кроме, пожалуй, меня, были одеты в костюмы эпохи романтизма, но некоторые детали все же оказались явно заимствованы из гардероба более современных модниц.
Две девушки в воздушных розовых платьях с короткими и широкими рукавами, которые, немного сползая, позволяли видеть хрупкие плечи, весело порхали по мостовой, чрезвычайно довольные таким карнавалом.
На пороге меня встретил лакей. Его роскошная ливрея и даже манера держать в руках канделябр – все подчеркивало, что мы вернулись в далекое прошлое. Наверное, его предупредили заранее, что я буду единственной женщиной, одетой не по дресс-коду для этой вечеринки, потому что, здороваясь, он обратился ко мне по имени.
– Добрый вечер, мадемуазель. Я полагаю, что вы Эль?
– Да.
– Вы можете найти ваше платье в раздевалке слева. – Он указал рукой направление и впустил меня внутрь.
– Спасибо.
– Вам помогут переодеться.
Из толпы однообразных темных фраков и пестрых нарядных платьев, которая еще суетилась снаружи, вышла молодая девушка, чьи черные волосы, разделенные прямым пробором, красивыми волнами лежали на плечах. Она подбежала ко мне и, не дав даже времени поискать глазами хозяина этой вечеринки, проводила меня наверх.
Несмотря на тусклый свет единственной свечи, которой мне освещали путь, я могла догадываться о роскоши обстановки. Здесь все было настоящим. Я могла лишь предполагать, скольких лет кропотливой работы и каких денег стоила Луи эта роскошь. Стиль, в котором был оформлен особняк, напоминал оформление особняка Дюшенуа, находящегося по соседству, однако, без сомнения, превосходил его по изысканности внутреннего убранства. Даже самые маленькие завитки здесь оказались покрыты сусальным золотом, а потолки украшены изысканными орнаментами или изображениями античных лир, арф и райских птиц.
– Тебе нравится?
Я затягивала на себе тугой корсет из розового шелка, прежде чем надеть прекрасно скроенное платье из сатина, который Луи сам выбрал для меня, когда слух уловил мягкие, теплые нотки знакомого голоса. Этот голос, такой родной, нес с собой аромат ванили и лаванды, как много в нем было воспоминаний и сколько обещаний грядущих наслаждений. Я чувствовала горячее дыхание на непокорных завитках волос, которые выбились из только что сделанной мне сложной прически. Вот уже несколько месяцев как я жила рядом с Луи Барле, однако до сих пор не могла понять, каким образом он заставляет трепетать мое тело, смущает мой разум одним лишь своим присутствием. Я задрожала, когда Луи положил свою руку, так нежно и возбуждающе, мне на плечо. Я вся горела.
