Затем Питер с Джоном обнимаются, дают пять, и похлопывают друг друга по спине, словно старые армейские товарищи, давно потерянные братья по оружию.
– Это было офигеть как давно, приятель, – говорит Питер.
Женевьева уже расстегивает молнию на своей дутой белой куртке «пилотке» и устраивается поудобнее. Какой бы мимолетный шанс выпнуть их с Питером из соседского домика на дереве у меня ни был – он упущен.
– Привет, Крисси, – говорит она, улыбаясь, и усаживается на пол. – Милые волосы.
Крис злобно на нее смотрит.
– А что ты вообще здесь делаешь? – Обожаю, что она сказала это, – я обожаю ее.
– Мы с Питером тусовались и он рассказал мне о том, чем вы, ребят, сегодня занимаетесь. – Снимая куртку, Женевьева обращается ко мне, – Полагаю, мое приглашение затерялось на почте.
Я не отвечаю, ведь что я могу сказать на глазах у всех? Я просто прижимаю колени к груди. Теперь, когда я сижу рядом с ней, я понимаю, насколько мал стал этот домик на дереве. Здесь едва хватает места для всех рук и ног, и парни сейчас стали такими большими. Раньше мы были более или менее одинакового размера, мальчики и девочки.
– Боже, это место всегда было таким крошечным? – спрашивает Женевьева ни у кого конкретно. – Или это просто мы стали очень большими? – смеется она. – Кроме тебя, Лара Джин. Ты по-прежнему малюсенькая, с ноготок. – Она произносит это сладко. Словно сгущенное молоко. Мило и снисходительно. Супер густо слащаво.
Я подыгрываю и улыбаюсь. Не позволю ей себя разозлить.
Джон закатывает глаза.
– Все та же прежняя Джен. – Он говорит это холодно, словно с раздражением, но она улыбается ему своей милой улыбкой со сморщенным носиком, будто он сделал ей комплимент. Но затем он глядит на меня, сардонически подняв одну бровь, и я перестаю волноваться обо всем, вот так просто. Неким странным образом, возможно, ее присутствие здесь замкнет круг. Она может забрать из капсулы времени все, что бы там ей не принадлежало, и наша история может быть закончена.
– Трев, брось мне сэндвич-мороженое, – просит Питер, втискиваясь между Женевьевой и мной. Он протягивает свои длинные ноги в центр круга, а все остальные приспосабливаются, чтобы освободить для него место.
Я отталкиваю его ноги, чтобы поставить в центр капсулу времени.
– Все, вот она. Все ваши величайшие сокровища с седьмого класса.
Я пытаюсь с размаху открыть алюминиевый верх, но он по-настоящему застрял. Я борюсь с ним, пытаясь открыть ногтями. Бросаю взгляд на Питера, но он возится с мороженым, не обращая внимания, так что поднимается Джон и помогает мне ее открутить. От него пахнет сосновым мылом. Я добавляю это в список новых вещей, которые я о нем узнала.
