- Сегодня одиннадцатое, - пояснил он сменщику.
Они поговорили немного о положении в стране, посетовали на переполненность тюрьмы, повспоминали, как свободно было в ней при демократах, пришли к общему выводу, что диктатура все еще не в состоянии усмирить народ, что не всегда палки помогают. Потом переключились на собственные болячки: и у Палантана, и у его сменщика было много похожих, потому что оба были уже в том возрасте, когда из целого арсенала болезней обязательно найдутся похожие. Наговорившись вдосталь, сменщик зевнул и пошел спать, что он всегда делал во время своих дежурств, а неугомонный Палантан, захватив из караулки табурет, снова направился к военным.
На выходе дежурный охранник что-то спросил у Палантана. Тон вопроса не понравился старшему надзирателю. Он на некоторое время задержался возле дежурного, соображая, двинуть тому кулаком либо слегка пристукнуть табуретом. Но, вспомнив, что его смена кончалась, пошел дальше. Охранник отлип от стены и с облегчением вытер пот со лба.
Скоро машина изучила свойства речевого аппарата солдата и принялась за расшифровку его мыслей.
- Пошло дело, - радостно заявил лейтенантик, что-то высмотрев на экране.
- Включи принтер, а то в глазах уже все зеленое от монитора, - сказал капитан.
Лейтенантик побегал пальцами по клавиатуре, раздалось стрекотание, и из брюха машины поползла бумажная лента с распечатанным на ней текстом.
"У-у, как все осточертело, - прочитал вслух капитан первую расшифрованную мысль солдата, - скорей бы домой... Ни баб, ни выписки. Растравили, гады, глотком виски... Надо бы спросить у жирного тюремщика, можно ли тут марихуаной разжиться. Только у него и спрашивать страшно морда зверская. Горилла..."
- Здесь пропуски, машина не смогла определить несколько слов, наверное, специфические, - проговорил капитан и добавил, гневаясь: - Я ему покажу марихуану!..
- Можно и я ему? - вставил Палантан. Капитан покосился на старшего надзирателя, но не ответил ему и продолжил чтение.
"...надо к буфетчице подкатиться, наверняка у нее что-нибудь найдется. А может, тут в тюрьме и девочки есть? Где-нибудь сидят себе, бедненькие, по одиночкам, а я здесь страдай... И чего там Кондор тянет резину: засунул в эту комнатенку, и сиди здесь, сходи с ума потихоньку. Да еще и мысли мои читают..."
- Кто это. Кондор? - подозрительно спросил капитан у лейтенантика. Тот не то кашлянул, не то сдержанно прыснул. Но по тому, как гневно засвистал клювом долговязый, не стоило труда определить носителя этой клички.
