— А то совсем болшой беда будет, — зацокал языком другой, с голубым левым глазом.
Наверное, боятся, что ведьма у них что–то секретное высмотрит, подумала Светка.
Дервиши раскрыли перед собой раззолоченные книжицы.
— Дура–баба, согласна быть у почтенного Фархада восьмой женой без права на детей и нажитое имущество?
— Согласна, батюшка.
— Не батюшка, а почтеннейший. Ты не в церкви у кяфиров.
На Светку натянули цветастые шаровары, накинули халат и паранджу благоверной мусульманской жены. Дервиши поставили ее между собой и принялись юлой вертеться на месте. Длинные юбки их халатов раздулись колоколами. Пронзительное арабское пение возносилось по тональности ввысь, как визг разгоняющихся авиационных гироскопов. И Светка… исчезла.
— Где клиентка? — высунулась испуганная ведьма из–за занавески.
— В кишлаке Кюрджун у тандыра готовит лепешки для своей свекрови, а что такого?
Ведьма заглянула в свой магический шар и действительно увидела почерневшую от работ и забот старуху рядом со Светкой у печки–тандыра.
— Все они такие! — гыгыкнула ведьма. — А голову бабе дурил, что папа генерал.
— Папа у почтенного Фархада в самом деле генерал, а он сам уже кандидат наук, то есть доктор по иностранным меркам, и перебрался в Лондон.
— И эта халупа — генеральская вилла? — ткнула ведьма пальцем в магический шар.
— У генерала вилла в пригороде Кандагара. Просто мама Фархада — восьмая жена генерала. Она живет в высокогорном кишлаке, где генерала не видали уже пятнадцать лет. И увидят только перед похоронами. Уходи, нам надо переодеться, нечисть.
* * *
Из ведьминого подземелья дервиши вышли в приличного вида европейских костюмах. Джентльмены сели в свою машину и направились в гостиницу «Люксария».
— Устал я за сегодня что–то, — сказал тот, что был с зеленым левым глазом.
— И я вымотался, — согласился тот, что был с голубым левым глазом.
— Еще бы! Чего нам стоило подтолкнуть их патриархат провести через парламент законопроект «О некоторых мерах по досрочному искуплению грехов и мелких прегрешений еще при жизни».
— И почему мы обязаны работать на небесную канцелярию? У них в раю, видите ли, веками не закрываются вакансии для праведников, и пространство пустует. А мы тут должны недогрешников перевоспитывать, чтобы ангелы их хоть с дристом, хоть со свистом смогли протолкнуть сквозь игольное ушко на небеса.
— Мы и на адскую контору работаем — пытошные камеры для грешных душ переполнены, хоть ты пекло закрывай. Грешников столько, что девать их некуда.
