Телережиссёрша вздохнула с облегчением и отёрла лицо занавеской с окошка телевизионного автобуса.
— Хорошо, выбрасывайте эту придурошную из кадра навсегда, она своё отработала. Где её дети?
— Как сквозь землю провалились! — сообщили телережиссёрше динамики.
— Ладно, нет, так и не надо. Быстренько подберите двух девчонок покудрявей и поголубоглазей. Нарядите их куклами и поставьте перед камерой. И обязательно повяжите им пышные бантики.
— Какого цвета?
— Только белые.
— А что им говорить? У нас не заготовлен текст.
— Говорить им ничего не надо. Вколите им чего–нибудь, что полегче, дети всё–таки. Пусть улыбаются, хлопают ресницами перед камерой и лепечут бессвязную чушь. Микрофоны не включать — я пущу свой текст.
Телережиссёрша обернулась к ассистенткам за мониторами:
— Где эта ненормальная пародистка?
— В туалет отпросилась.
— Вытащите её из кабинки в любом виде. Дайте ей в руки текст. Пусть выдаст по нему звуковую дорожку синхронно с движением губ этих маленьких дурочек. Главное, чтобы девки невпопад губами не шлёпали.
Две куколки в длинных баварских платьицах и белых гольфах с кутасиками на шнурочках крутились перед камерой. Талантливая актриса–пародистка блестяще проговорила за них текст:
— Наконец–то исполнится наша заветная мечта!
— Тётеньки врачи сделают нам операцию и мы превратимся в настоящих девочек.
— Мы не хотим вырасти вонючими и волосатыми мужиками.
— Пусть добрые тётеньки–военные поубивают всех мужчин–террористов.
— Отец — теперь для нас навсегда бранное слово.
* * *
— Дуры! Дуры! Дуры набитые! Ничего нельзя поручить — любое дело испортят.
Президентша выключила экран, на котором она наблюдала весь ход операции, подошла к бару, налила себе в бокал коньяка (она терпеть не могла вонючую молочную водку) и выцедила его до капли медленными глотками. И всё никак не могла успокоиться:
— Ай, какие дуры! Загубили мне такого производителя.
В динамиках прозвенел голосок секретарки:
— Госпожа президентша, на связи главкомша спецназа.
— Скажи этой мужикоподобной громиле, что мне противно с ней разговаривать после сегодняшнего. Я следила за операцией от первой до последней минуты, от первой до последней ошибки оперативного командования.
Президентша снова плеснула в бокал коньяку, но призадумалась, грея коньяк в ладонях.
— Кругом одни идиотки!
— Где? — прозвенела секретарка из динамиков.
— Не болтай, пока тебя не спросили. Языкастая больно стала. Кто там ещё на связи?
— Министерша госбезопасности, ваше высокопревосходительство.
