Об этом ДОТе знали только его обитатели, хотя подобные сооружения тянулись далеко вдоль побережья. Большая их часть оказалась на территории дач, построенных представителями местной партноменклатуры, и высокопоставленные дачники использовали ДОТы, как готовые погреба. На стальные двери оставалось только повесить запоры. Но этот ДОТ был, по–видимому, каким–то особым форпостом: он находился как бы на отшибе от общей цепи сооружений. Из нижнего подвала наверх шла металлическая транспортерная цепь, предназначенная для крупнокалиберных снарядов. Оставшиеся снарядные ящики с облупившейся зеленой краской были столь велики, что в них можно было лежать как в гробу, и бомжи использовали их для ночлега.
ПОДПОЛКОВНИК Кейбин вел оперативку. Тут собрались четверо: сам Кейбин, бывший замполит, а ныне заместитель начальника ГОВД по воспитанию личного состава майор Земленный, начальник оперативной части майор Квитков и следователь прокуратуры по особо важным делам Зомбер.
— Ну, вы уже в курсе, зачем мы собрались. О конфиденциальности не предупреждаю. Давайте определяться, как будем брать «академию»[1]. По полученной ориентировке, — эти слова Кейбин обратил к неинформированному на этот счет Земленному, — сходка намечена на одной из дач в районе бывших береговых укреплений.
— Чья дача? — поинтересовался Земленный.
— Держитесь и не падайте! Сейчас скажу: «академия» собирается в особняке зампреда исполкома Заики, — ответил Кейбин. — Он сейчас в командировке в Израиле. Операцию надо провести без шума, чтобы обыватели чего–нибудь не раздули. Вы, Алексей Николаевич, — обратился Кейбин к Квиткову, — готовьте свою команду. Задачу поставьте за два часа до операции. Своего «опера» в области не информируйте, я уже все обговорил с начальником управления. Все свободны, а вас прошу остаться, — попросил он Зомбера, — уточним кое–что по вашему ведомству.
ЛЫСЫЙ, обросший щетиной человек вернулся с верхнего яруса в свой подвал, но, прежде чем сюда войти, завернул большой маховик толстой сталь¬ной двери на втором ярусе. Он сел на свое место — возле умирающего — и продолжил прерванное за¬нятие. Он выколупывал из окурков табак на разостланные газеты. Табака набралась уже целая гора, но «бычков», то есть окурков, оставалось еще много. А в изголовье умирающего на чистой подушке лежала пачка сигарет «Мальборо».
— Ну, что, Сортирщик, как там Отец? Не лучше ему стало?
Сортирщик, видимо, не услышал. Он ушел в себя и продолжал добывать табак.
