— Давай, бери его на хомут[38]!
Воз и тот, третий, с татуированной рукой–перчаткой без напалков[39], захватили Бородатого как клещами и двинули к раскаленной дверце. У повара уже не было сил для сопротивления. И он понял, что кто–то «навесил» на него пакет с наркотиком, от чего ему уже не «отмазаться», даже если рассказать все, что он знает. Значит, это конец…
Когда его приложили к дверце топки — штаны затлели, задымили. Кожа на ягодицах зашипела, стало нестерпимо больно, и он дико закричал.
— А–а–а! Скажу! Стойте, скажу!
Эти двое его отпустили — он быстро вскочил на стоящую в кочегарке противопожарную бочку с водой и присел на нее, удерживаясь на руках. Боль немного поутихла.
— Ну? — спросил пожилой. — Выкладывай, а то мы сейчас тебя передом к печке приложим! У какого золотопогонника[40] ты курухой был?
— Дыру я нашел случайно. Хотел соли…
С треском распахнулась дверь кочегарки, и в нее ворвались еще двое.
— А-а, тут на политбеседу собрались! Привет, Седой! И Воз тут! И Меченый! — Пришедший парень издевательски их оглядывал. — Правилка, значит? Вы нам его оставьте, — кивнул он на Бородатого, сидящего на бочке, — мы с ним разберемся!
— Отвали! Ты, Стеша, еще не в законе[41], — огрызнулся пожилой. — Нас Пахан послал!
— Заткнись! — ответил парень. — Зону держит[42] не Пахан!
Пожилой промолчал и пошел к выходу, за ним — Воз и Меченый.
— Ну, чё? Успели тебя расколоть? — спросил Стеша. — Звезду выдал им?
Бородатый слез с бочки, морщась, взялся за ягодицы. Покачал головой:
— Не раскололи. Что я — бобик, что ли? Вертел им вола!
— Ну, смотри, Бородатый! Люди Каплана тебя выследили! Эти суки без нас провели в зону сто пятьдесят доз марафета. Но Звезда перекрыл им кислород, и теперь живопырка будет наша. Там будет твой глаз, понял?
Повар, конечно же, все понял: он случайно вышел на одно звено проникновения наркотиков на территорию исправительно–трудовой колонии, узнал то, чего знали немногие. И его спасло только то, что он со своим доносом вышел, как всегда, на Звезду. Видимо, майор и Каплан были «конкурирующими фирмами». Не случайно же после того, как Бородатого «засекли» люди Каплана (возчик?), Звезда приставил к складу караульных.
— С завтрашнего дня, — сказал Стеша, — снова пойдешь пахать к вольным на живопырку. Будешь делать, что скажу, понял? Чё молчишь–то?
— Так я же не смогу. Мне в красный крест[43] ж… лечить. Пузыри же!
— Ладно, как вылечишь — будешь там, где сказал!
Пока Бородатому лечили ягодицы, возле столовой у вольных заключенные копали траншею — меняли водопроводную трубу. А когда повар вышел на работу — рядом появился Стеша.
