Дома Раиса не ночевала две ночи подряд.
- Скажите, а подруги у нее есть? - допытывался Бадраков.
- Почти нет. За все время только одну девушку я и видела у нее в комнате. Наташей звать. Вроде они вместе в кружке художественной самодеятельности занимались.
Я этому не верю. Райка и художественная самодеятельность - никак не увязывается. Вот уж месяца три, как Наташа к ней не заходит. Почему - не знаю.
- Вы не знаете, где живет Наташа?
- Вот уж чего не знаю, того не скажу. Хотя постойте, может быть, вам повезло. Как-то я брала у Райки чайник с кипятком. Чтобы не обжечь руку, она мне дала старый конверт. Там есть обратный адрес, наш ленинградский. А конверт у меня на окошке валяется.
Дверь открыла девушка. Внимательные серые глаза с настороженным любопытством остановились на лице Бадракова.
- Наташа Потехина здесь живет? - спросил он, глядя мимо плеча девушки в темноту коридора.
- Я Потехипа. А вы откуда?
- Видите ли, я разыскиваю одну знакомую, Раю Сагидуллину. Сейчас ее нет дома, и я...
- Ну и ищите на здоровье, а я здесь при чем? - оборвала девушка. На ее лицо легла тень отчужденности.
Она отступила на полшага назад и решительно взялась за дверную ручку.
Бадраков понял, что если он немедленно пе предпримет никаких мер, то окажется перед закрытой дверью.
И, как знать, откроют ли ему вторично.
- Я из милиции, - заявил он таким тоном, будто предшествующего разговора не было, и вынул из кармана служебное удостоверение.
Против ожидания, девушка взяла удостоверение в руки, развернула его и принялась читать:
- "Старший лейтенант милиции Бадраков Петр Кириллович состоит в должности ст... операуполномоченного".
- Не опера, а оперуполномоченного, и не сты, а старшего, - поправил Бадраков, забирая назад удостоверение.
- Раз старший, то заходите, - пригласила Наташа смущенно. - А я, признаться, напугалась. Думала, что вы из круга ее знакомых.
- А чем опасны ее знакомые?
- Том, что я их никогда не видела.
- Неубедительно.
- Как вам угодно, так и понимайте. Но я никого из друзей Раисы не знала и не хочу знать.
В кружке художественной самодеятельности Наташа уже не занималась, хотя была в курсе дел Дома культуры. Вес новости оттуда ей сообщал знакомый молодой человек Миша Гуторин, страстный поклонник Михалкова. Он, по словам Наташи, так выразительно читал басни, что его даже приглашали в телестудию на работу.
Но Миша отказался, у него другие планы.
Как это ни странно, Сагидуллина в самом дело увлекалась пением, регулярно ходила на репетиции и не раз рыступала в клубах подшефных организаций.
