— А больше вам, господин хороший Ситников, всё равно никто не даст.
— Это почему это? — заинтересовался Ситников.
— Да оно и этих–то денег не стоит. И вы сами об этом прекрасно знаете, — широко, по–акульи улыбнулся Лёвка, всем своим видом показывая полное расположение к собеседнику.
Всё, пронюхали москвичи. Лучше б внуковским отдал. Всё ж свои люди! — быстренько промелькнуло в ситниковской голове. — Но, видно, пронюхали не до самого дна, а то б и ломанного гроша не предложили. Даже если «ягуаровый» блефует, то надо брать хотя бы то, что ещё дают. Без лишних вопросов. И побыстрее.
— По рукам, — уже более не размышляя, ответил Павел Геннадьевич. — Только треть суммы оформляем по документам, а остальное платите наличкой. Договорились?
— Не вопрос. Когда будут готовы все бумаги?
— Послезавтра, — отрапортовал Ситников, в глубине души чувствуя себя Коробейниковым, под конец всё же обувшим отца Фёдора. Не без потерь, но ведь и с прибытком.
***
Если честно, то Стас давно ждал этого приглашения. ФППП, то бишь Фонд поддержки промышленников и предпринимателей, в последнее время набирал силу, и считался — да что там считался! — не считался, а был самой влиятельной организацией, в руках которой сосредоточились все ниточки российского бизнеса, а отчасти и российской власти. А о Морозове Юрии Ивановиче, создателе и руководителе ФППП, которого за глаза иначе как Монстром Ивановичем не именовали, и вовсе слагались легенды.
О его душевности и жёсткости. О возможностях возвести угодного на небывалую высоту, а неугодного опустить так, что выгребная яма раем покажется. О… В общем, много говорили всякого разного.
Стас понимал, что большая часть слухов — преувеличение, но, тем не менее, получив приглашение, возрадовался чрезвычайно. Гнобить его было вроде как не за что, значит, оставался вариант «продвижения по службе». Куда и как — Стас и предположить не пытался. Ведь как сказано в одной восточной мудрости: если хотите насмешить бога, распланируйте своё будущее.
Белый «мерс» Стаса свернул с Ильинки и притормозил возле неприметного подъезда Средних торговых рядов, как раз напротив собора Василия Блаженного. Стас вышел, а «мерс» и «джип» охраны рванули к Васильевскому спуску — на брусчатке Красной площади стоянка была запрещена всем без исключения.
В приёмной Стаса встречала не секретарша, а подтянутый мужик в хорошем тёмно–сером костюме и ярко–синем с красными ромбиками галстуке.
— Станислав Евгеньевич Котов? — вставая из–за стола, поинтересовался мужик.
