— А это что за хрень? — изумился Нур, вытягивая из–под «дворника» красный листок. На нём чёрным фломастером была нарисована стрекоза с огромными выпученными глазами. Гоша взял рисунок и очумело уставился на стрекозу. Де жа вю какое–то, — подумал он, складывая мокрый листок и автоматически засовывая его в карман плаща.
— А это что за казаки–разбойники? — хмыкнул Нур.
Прямо перед капотом его «девятки» на заледеневшем асфальте алела стрела, нарисованная спреем. Краска была свежайшая — мелкие кровавые пузырьки ритмично взбухали и лопались.
Гоша посмотрел по направлению стрелы и решительно двинулся вперёд. Стрела была не одна. Метров через тридцать светилась следующая, нарисованная на боку оплывшего сугроба.
Так, по стрелам, через сквер, Нур и Гоша быстрыми шагами вышли к кинотеатру «Казахстан», где их дожидалась последняя стрела, недвусмысленно указывавшая на афишу. Фильм назывался «Прыжок в бездну».
— Ты что–нибудь понимаешь? — озадаченно спросил Нур, накручивая на палец прядь волос.
— Кажется, начинаю… — протянул Гоша, стискивая в кармане влажную стрекозу, но Нур перебил его:
— Вон, вон тот мужик, что у подъезда отирался!
Синяя дутая куртка как раз в это мгновение скрылась за дверью кинотеатра. Штандантерфюрер и друг его Нур бросились в погоню. «Казаки–разбойники» оборачивались «Зарницей».
— Билеты, билеты, молодые люди! — заверещала пожилая билетёрша.
— Пропуск. Мы с «Мосфильма», — бросил Гоша, и это почему–то сработало.
Народу в фойе было немного. Но синяя куртка будто сквозь землю провалилась. Хотя спрятаться здесь было практически негде. Обе двери в зал были задёрнуты чёрными шторами. Нур рванул к правым, Гоша — к левым. Эффектно и почти синхронно, словно всё и вправду происходило в кино, а не в затрапезной киношке, они отдёрнули шторы. За ними оказались лишь запертые на замок двери — первый сеанс начинался лишь через десять минут.
Они стояли в центре фойе под изумлёнными взглядами школьников–прогульщиков обоего пола, которые только и могли прельститься столь ранним сеансом с дешёвыми билетами.
Переглянувшись, Гоша и Нур бросились по лестнице вниз, к туалетам.
Туалет был девственно пуст. Гоша по очереди распахнул дверцы всех четырех кабинок, но кроме унитазов и швабры с ведром ровным счётом ничего не обнаружил.
Они метнулись назад.
Синяя куртка невозмутимо и совсем не торопясь поднималась вверх по ступенькам.
— Гад, в женском туалете отсиживался, — процедил Гоша, махнув Нуру рукой.
