Кайл снял трубку офисного телефона и произнёс имя того, которому хотел позвонить:
— Внутренний звонок: Бентли, Стоун.
Телефон пискнул, затем гнусавый голос произнёс:
— Алло?
— Стоун? Это Кайл Могилл.
— Кто? А, Кайл, конечно. Привет.
— Стоун, я хотел узнать, не можем ли мы сегодня выпить пивка?
— Э-э… можно. Конечно. В клубе преподавателей?
— Нет, нет. Где-нибудь вне кампуса.
— Как насчёт «Водопоя» на Колледж-стрит? — предложил Стоун. — Знаешь его?
— Проходил мимо.
— Ты туда пойдёшь из Маллина?
— Ага.
— Заходи за мной в пять. Персо-холл, офис два двадцать два — как в старом сериале. Это по дороге.
— Договорились.
Кайл положил трубку и задумался о том, что же он скажет Стоуну.
Хизер вошла в свой офис в Университете Торонто. Он был небольшой, но по крайней мере университеты никогда не рассаживали своих преподавателей по кабинкам. Обычно она делила офис с Омаром Амиром — тоже доцентом, но он проводил июль и август с семьёй в летнем доме на Кавартах[11]. Так что по крайней мере до конца лета она могла заниматься в офисе чем угодно в полном уединении. В некоторых из новых офисов тонкие двери окружала панель матового стекла от пола до потолка, но офис Хизер и Омара был старомодным помещением с крепкой деревянной дверью со скрипучими петлями и окном, выходящим на восток в бетонный двор между Сид-Смит-Холлом и Сент-Джордж-стрит. Здесь также были шторы, изначально, вероятно, благородного бордового цвета, но сейчас бледно-рыжие. Утром их надо было задёргивать, чтобы отгородиться от лучей восходящего солнца.
Вчерашнее послание инопланетян по-прежнему было на её мониторе. Поскольку интервал между сообщениями составлял тридцать часов пятьдесят одну минуту, каждое сообщение начиналось почти на семь часов позже, чем предыдущее. Последнее сообщение было получено в 4:54 утра в среду по Восточному времени; начало сегодняшнего ожидалось в 11:45. Сообщение принимали радиотелескопы различных государств в зависимости от того, какая сторона Земли в этот момент была обращена к Альфе Центавра, и после публиковались в Сети. Дополнительный орбитальный приёмник был всё время нацелен на Альфу Центавра.
Хизер продолжала надеяться, что к один прекрасный день она посмотрит на последнее сообщение и поймёт, о чём оно. Она скучала по простоте первых восьми сообщений: недвусмысленные представления теоремы Пифагора, химических формул и планетарных систем. Хотя, надо признать, даже они иногда ставили в тупик: вещества, представленные формулами, были синтезированы на Земле, но никто так и не смог догадаться, для чего они нужны.
