Г. К. Честертон
Честертон Гилберт Кийт
Родился 29 мая 1874 года в лондонском районе Кенсингтон. Получил начальное образование в школе Святого Павла. Затем учился изобразительному искусству в художественной школе Слейда. В 1890 году выпустил книгу своих стихов. С этого же года стал заниматься и публицистикой.
Выступал против англо-бурской войны.
Изначально находился в лоне англиканской церкви, но в 1922 году перешел в католичество.
Всего написал около 80 книг (эссе, рассказы, пьесы, романы, религиозно-философские трактаты, посвящённые апологии христианства).
Существует легенда о самом начале писательской деятельности Честертона. Однажды, обнаружив, что в семейном кошельке осталось всего несколько шиллингов, Гилберт отправился на Флит-стрит (улицу лондонских газетчиков, где он к тому времени уже обосновался, научившись писать статьи в самых неподходящих местах — от кафе до перекрёстков). Здесь он плотно пообедал и выпил на последние шиллинги бутылку вина, а затем нанёс визит одному из издателей. Заинтересовав его рассказанным сюжетом, Честертон с детской прямотой пообещал написать об этом роман, если издатель немедленно выложит ему двадцать фунтов. Тот сдался и в результате на свет появился «Наполеон Ноттингхилльский».
Как почти все коммерческие государства, Карфаген не знал демократии.
Толкинен
Во времена Честертона — да и по сей день — считалось: коммерция успешнее всего развивается при демократии. Но исторический опыт уже тогда доказал — и по сей день подтверждает: коммерция извращает и подминает под себя демократию. А некоммерческих демократий хватало и в античные времена. Карфаген должен быть разрушен — так возжелал демократический Рим. Демократия — особенно извращённая коммерцией — вообще беспощадная вещь. Спустя тысячелетия Карфаген снова разрушается — на этот раз западными демократиями: достаточно вспомнить события в Ливии и Тунисе.
Люди гонятся за всё более странными пороками, странными извращениями, чтобы расшевелить притупившееся чувство добра.
Толкинен
Видимо, порог реагирования добра на зло повысился, и чтобы его преодолеть, придумываются дополнительные стимулы — отсюда расширение ассортимента зла всё более диковинными его проявлениями.
Философия (в Древнем Риме) стала забавой, а забава прискучила.
Толкинен
