– Нет, – сказал он.
В это время послышался непонятный низкий гул – неизвестно откуда; но рождался он скорее на земле, чем в воздухе. Голос из-под стола что-то пробормотал.
Молодой человек подошел к окну, положил автоматы на пол и постоял, глядя в окно.
– Эй! – окликнул его голос из-под стола. – Помоги мне вылезти. Я под столом.
– А что ты делаешь под столом, Куллис? – спросил молодой человек, становясь на колени, чтобы осмотреть оружие. Он постукивал по индикаторам, крутил циферблаты, поправлял установки, прищуренным глазом заглядывал в прицелы.
– Что делаю, что делаю – всего помаленьку, сам знаешь.
Молодой человек улыбнулся и подошел к столу. Пошарив под ним одной рукой, он вытащил крупного краснолицего мужчину в слишком большом для него фельдмаршальском мундире, с ежиком седых волос на голове и искусственным глазом. Молодой человек помог ему подняться. Тот неуверенно выпрямился, потом осторожно стряхнул с мундира осколки стекла и поблагодарил молодого человека медленным кивком.
– А который теперь час? – спросил он.
– Что? Слова жуешь – ничего не понять.
– Время. Который теперь час?
– Сейчас день.
– Ага. – Крупный мужчина понимающе кивнул. – Я так и думал.
Куллис проводил взглядом молодого человека, который вернулся к окну и отобранному оружию. Потом он тяжело зашагал к столику, на котором стоял большой кувшин с изображением старого парусника. Слегка покачиваясь, Куллис поднял кувшин, опрокинул его над головой, моргнул, отер лицо руками и поднял воротник мундира.
– Ну вот, – сказал он, – так-то лучше.
– Ты пьян, – бросил ему молодой человек, продолжая заниматься оружием.
Куллис взвесил его слова.
– Тебе почти удалось сделать так, чтобы это прозвучало критически, – с достоинством ответил он, постучал по искусственному глазу и поморгал им.
Затем он с нарочитой неторопливостью повернулся к дальней стене и уставился на фреску, изображавшую морское сражение. Внимание его в особенности привлек большой корабль – Куллис, казалось, даже слегка сжал челюсти.
Голова его откинулась назад. Негромкий кашель, взвизг, короткий разрыв – и в трех метрах от корабля на стене рассыпалась большая напольная ваза, оставив облачко пыли. Седоволосый печально покачал головой и снова постучал по искусственному глазу.
– Что ж, правильно, – сказал он. – Я пьян.
Молодой человек встал, держа выбранные им винтовки, и повернулся к Куллису:
– Будь у тебя два глаза, в них бы двоилось. На, лови.
Он кинул одну из винтовок Куллису, который вытянул руку, чтобы поймать оружие, – в тот самый момент, когда оно стукнулось о стену позади него и упало на пол.
