посчитаю свою контролирующую миссию оконченной, прямо сейчас, со всеми
вытекающими для Оборотного храма, последствиями.
– Мы рады приветствовать, высокого гостя в своем скромном жилище, – из-за
стола поднялся совсем не старческого вида, тщедушный мужчина, одетый, как и все
присутствующие за столом, в жесткую власяницу неопределённого цвета. Давление
на Руо, немедленно ослабло, и он облегченно перевел дух. – Я, Абей, – это Агей,
Адей, Ажий, Азий, Акий и Алий, – он поочерёдно представил продолжавших
безмолвно и бездвижно сидеть Старцев. Мы готовы сотрудничать, однако в письме
Первосвященника говорится о том, что вас будет сопровождать уважаемый Лиу Ту, и
нам было бы приятно увидеть несравненную Диву Орайо, вашу супругу, – не
соответствующий тщедушному виду звучный голос говорившего отчётливо был
пронизан холодом.
– Целитель сейчас направляется ко мне в имение по не терпящему
отлагательств делу, – сухой тон советника, был ещё более холоден. – Что же
касается моей супруги, то она, немного… гм, размякла после дороги и пожелала
отдохнуть. Но для доклада императору достаточно только моего заключения, так что
если позволите, у меня есть кое-какие вопросы, – он подошёл к столу и сел на
единственный незанятый грубый стул. – Впрочем, большая часть из них,
предназначена не для вас. Где Авей? – вдруг завопил он, выпучив глаза, и
оперевшись обоими руками на столешню. – Или, быть может, вы будете утверждать,
что его вообще не существует, даже несмотря на ваши дурацкие прозвища!
– Во-первых, все мы носим бессменные имена Оборотного храма, из поколения
в поколение, – субтильные фигуры, чуть шелохнулись, но отвечал советнику снова
Абей. А во-вторых, Старец, о котором вы изволите спрашивать, сейчас немного
болен и не в состоянии общаться с вами. Но мы с радостью ответим на любые ваши
вопросы, так как у братьев нет жизни вне Храма и не существует тайн друг от друга.
– Хорошо, значит за якшанье вашего старца с порождениями тьмы и за
применяемую им магию, нести ответственность будет вся ваша кампания, так? –
теперь тон Тумака стал скрипучим и насквозь пропитанным желчью.
– Мирские страхи не могут касаться душ истинно верующих, советник, – Абей
встал, и сложил руки на груди. – Чудеса, являемые нами людям, есть проявление
воли и мощи господней, дарованной нам для борьбы со зверем, а зловонная
клевета, достигшая ушей императора, говорит о том, что боремся мы успешно.
– Слушайте Абей, – Руо прервал монаха, тоже поднимаясь из-за стола. – Мне
