В безветрии подрёмывали сосны. Их чёрное кружево из переплетающихся ветвей причудливыми узорами украсило посветлевшее небо. Листья ив, калины, черёмухи, шиповника отбрасывали белесые отблески.
Складки дыма мягко и причудливо качались над затухающим костром.
Радость жизни… Дымок костра под открытым небом, усеянным яркими звёздами. Счастливое избавление из болотного плена. Ночная тишина, наползающая на заброшенный посёлок, чутко ловящая шорохи, всплески, шуршанья. Осторожные потрескивания сучьев. Шелест листьев и сухого камыша. Кружка с ароматным чаем. Жаркое пламя огня, освещающее палатку, отгоняющее комаров. Серп блестящей луны. Бледный свет Млечного пути. Жалобное попискиванье одинокого кулика. Сладкая истома блаженства.
Радость жизни и самое большое счастье — видеть мир, лицезреть белый свет. Любоваться голубым небом и плывущими по нему облаками, красивой бабочкой, порхающей с цветка на цветок, шоколадной шляпкой пузатого гриба–боровика, радугой, вставшей над лесом, умытым тёплым дождём, вечерним закатом солнца и всем прекрасным, что окружает нас.
«Сладок свет, и приятно для глаз видеть солнце». Екклесиаст, гл.2, (7).
Радость жизни — слышать пение птиц, жужжание шмеля, кряканье уток и курлыканье журавлей, журчание ручья и плеск волн, музыку и другие голоса и звуки, приятные душе и сердцу.
Радость жизни — не болеть, не испытывать жажды, голода и мучительных болей, чувствовать себя здоровым и ходить по земле, по лесным и горным тропинкам, по весеннему лугу, по зимнему саду, сидеть с удочкой по утру у сонного озера, белого от кувшинок, плести венок из ромашек, косить траву и складывать в стог душистое сено.
Радость жизни и великое счастье — дышать полной грудью чистым и свежим воздухом, быть свободным от плена и рабства, от начальников и пут домашнего бытовизма, от долгов и обязательств, от клятв и обещаний.
Радость жизни — слиться с Природой, ощутить себя её частицей, в уединении приносить молитвы Господу и в полном покое читать Библию, стараясь постичь величайшую мудрость слов, сказанных Христом и святыми апостолами.
Спросите слепого, глухого, безногого инвалида, парализованного человека, обречённого навсегда быть прикованным к больничной койке, если у вас достанет мужества спросить у них, что бы выбрали они между горами золота, бриллиантов и возможностью прозреть, слышать, встать с коляски, и выйдя ранним утром на улицу, воскликнуть: «Здравствуй, солнце! Я вижу! Я слышу!» И бегом припуститься босыми ногами по росистой траве. Что бы выбрали они?! А что бы выбрали вы, окажись, не приведи Бог, в их страдальческом положении мучеников?
