— Эх, кабы знать–то как всё обернётся, — сокрушался, бывало, мой отец. — Ведь всё у них прахом пошло…Всё!
«Все труды человека — для рта его, а душа его не насыщается». Екклесиаст, гл.6 (7).
В годы семейного благополучия у Зиновия и Марии родились Полина, Елена и Григорий, мой будущий отец.
Так проходит жизнь у большинства людей, не имеющих других целей, кроме обогащения и накопительства, не понимающих своего предназначения, в трудах тяжких работающих на живот. Крепко зажили Зиновий и Мария, но случился октябрьский переворот. Народ, растравленный большевиками и меньшевиками, эсерами и конституционными демократами, либералами и монархистами, националистами и анархистами, белыми, красными, зелёными, жёлто–голубыми и прочими возмутителями общественного спокойствия и порядка, начал братоубийственную гражданскую войну. Кровавую, жестокую, беспощадную бойню, унёсшую миллионы жизней лучших людей России. Сколько храбрых сынов Отечества, Георгиевских кавалеров, проливавших кровь на фронтах первой мировой, полегли в Гражданскую в своей же России! Скольких из них оболгали, сделали врагами и расстреляли за казачьи лампасы, за принадлежность к офицерству, за недовольство новой, безграмотной властью, за благородное происхождение?! Сгноили в сталинских лагерях, изгнали за рубеж, в ссылки, на поселения?! Скольких священников предали мученической смерти? Кто их считал?! Одного из замечательных людей царской России, адмирала Александра Васильевича Колчака, исследователя Арктики, моряка–учёного, героя русско–японской и первой мировой войн, командующего Черноморским флотом в 1916 году, большевики расстреляли в Иркутске, а тело бросили в прорубь Ангары. Кто они? Звери? Нет, животные на такие гнусные поступки не способны. Тогда кто? Просто подонки в кожаных тужурках и с маузерами! Счастье адмирала Степана Осиповича Макарова, что погиб на броненосце «Петропавловск» у Порт—Артура. Через пятнадцать лет не миновать бы и ему большевистской расправы!
На селе красный большевистский грабёж — так называемая диктатура пролетариата — разгулялся с размахом, развернулся во всю ширь беспредела. Посыльные из городов с пулемётами на тачанках, вместо того, чтобы самим работать на заводах и фабриках, поехали отбирать хлеб у крестьян. «Продразвёрстка» — это называлось.
Мне сейчас вспомнились слова стихотворения из школьного учебника моего детства:
Рабочий тащит пулемёт,
Сейчас он вступит в бой…
Интересно, где этот лоботряс взял грозное боевое оружие? Украл на военном складе? Напал на караул и захватил у солдат? Выменял у них за водку, купил за деньги? В любом случае — это тяжкое преступление и восхваляемый угодливым поэтом зловредный человек не рабочий, а преступник.
