Сочным, жизнерадостным голосом, наполнившим всю кухню, профессор сказал:
– Ну, погодка! Еле дошли до вас. Ветер еще сильнее стал, с ног сшибает. Мокреть какая-то падает и сейчас же замерзает… Gruss aus Russland![1]
Он счищал ледяшки с седой бороды и усов. Профессорша скорбно вздохнула.
– Да, Gruss aus Russland! Так и представляется: холод, все жмутся в дымных, закопченных комнатах, грызут хлеб с соломой и ждут обысков.
Катя сняла со стола самовар и поставила на пол к печке.
– Садитесь, сейчас самовар подогрею.
– Не надо, мы уж пили.
– Все равно, мне нужен кипяток, отруби заварить для поросенка.
Профессорша села на табуретку возле плиты.
– А у меня горе какое, Анна Ивановна! Весь день сегодня плакала… Представьте себе, любимое мое кольцо с бриллиантом, свадебный подарок мужа, – пропало сегодня.
– Что вы говорите, Наталья Сергеевна? Ведь вы же его никогда с пальца не снимали!
– Да… Так странно! – Наталья Сергеевна машинально оглянулась и понизила голос. – Вы знаете княгиню Андожскую?
– Это, что у Бубликова живет, красавица такая?
– Да. Ее мужа, морского офицера, во время революции матросы сожгли в топке пароходного котла, все их имения конфискованы. Живет она с маленькой дочкой и старухой матерью у Бубликова, все, что было, распродала, он ее гонит из комнаты, что не платит. Ужасно несчастная. Так вот пришла она сегодня утром к нам, я тесто месила. Увидела кольцо и пришла в восторг. «Как, – говорит, – можно с ним тесто месить! Ведь пачкается кольцо, портится!» – «Боюсь, – говорю, – потерять, очень дорого мне это кольцо». Ну, все-таки убедила меня, сняла я и положила на туалет. Через четверть часа она ушла, а после обеда хватилась я кольца – нету. Весь туалет обыскали, все отодвигали, – нету. Когда княгиня была, муж в столовой мыл пол, он видел, что княгиня подошла к туалету и странно как-то стояла… Только вы, пожалуйста, никому этого не говорите! – испугалась Наталья Сергеевна.
– Может быть, кто другой взял?
– Никого решительно не было больше. Я ей написала письмо, завтра утром пошлю. Уж не знаю… Пишу: вы для шутки взяли мое кольцо, чтоб напугать меня, зная, как оно мне дорого. Пошутили, и будет. Будьте добры прислать назад.
Катя взволнованно воскликнула:
– Да нет, это не может быть! Такая изящная на вид, отпечаток такой глубокой аристократической культуры!
– Тяжелое происшествие! – поморщился профессор.
– Господи, как мы все зачерствели! Ясно, погибает с голоду человек!
Наталья Сергеевна сочувственно вздохнула и, занятая своими заботами, продолжала:
