Клады Кудеяра, например, стоят под свечами и ночами порою светятся. Один помешанный имел, по записям С. В. Максимова, заговоры и записи таинственных талисманов, «завернутых в грязные тряпицы, вроде комка глины, добытой в полночь с могилы удавленника, помогающего, как известно, в добыче кладов».
Есть и мудреные стражи. Сидят возле одного клада четверо мудрецов и каждый со своим вопросом. Что тише всего на свете? Где души родятся? (Там родятся, где сгодятся.) И т. п.
Стерегут клад и зачумленные мертвецы, как это было с кладом курского разбойника по прозвищу Журавлиная Лапка: на сундуках с золотом сидели зачумленные черные скелеты. Кто дотронется — сам станет чумным.
У кладов Стеньки Разина стражи иные: троерукие великаны с железными пятками. У других его кладов стражи с тремя лицами, обращенными в три стороны. Одно лицо золотое, другое серебряной, а третье медное. В золотом рту — зубы золотые, обнаженные для поцелуя, а с кем целуются — неизвестно. Серебряный рот воду-вино пьет. А нету воды — сам себе мед вьет. А медный рот гложет того, кто придет.
У безродных кладов будто вырастают такие полузверьки, полубесы — прыгунки, маленькие, черненькие, на концах лапок щекотунчики. Кто подойдет — к тому прыгают под мышки и так щекочут, что человек засмеется до смерти. Возле таких кладов находили человечьи скелеты, у которых ребра были вконец защекочены щекоткой. Если взять прыгунков в пробирку, то можно напустить на людей порчу. Человек будет идти и ни с того ни с сего смеяться, как дурачок.
Старые, вросшие в землю клады стерегут обыкновенно стражи-лежни со свинцовым брюхом. Лежат они на плите, под которой — клад, и не сдвинешь ни силой, ни молитвой, а поднесешь святую свечу — подпалит свинец, и станет он водой, потечет, разбежится, и тогда поскорее бери клад в руки и беги, не оглядываясь.
КЛАДЫ ЗАБЛУДШИЕ, БРОДЯЧИЕ
Есть клады, положенные наспех, на «авось», без должной словесной скрепы. Это случается в годины смут и нашествий. И судьба у этих кладов выходит по пословице: авось да небось; оба братья, оба лежни.
Когда созреет такой клад, когда захочет даться в руки — неизвестно. По народным поверьям, водит его нечистая сила.
Мне на практике в 1956 году в Гремячем под Воронежем довелось записать дивные истории о местных кладах, и почти все — о бродячих либо расколдованных само собой кладах. Вот один из рассказов.
Кудеяр здесь был. спрятал клад, а где — и сам забыл, ни заговора, ни срока не положил на клад: бочку золота. Лежал двести лет впусте, натмился в земле плотью, тягостно ему стало лежать в земле — надобно объявиться. Вот он и стал являться, превратившись в бродячего человека с черной бородой, сухой в плечах, точь-в-точь живой Кудеяр. Кто его увидит, даже прилюдно, — сразу примолкнет да придрогнег. Так напугает: идешь, а ноги сзади остаются.
