Сейчас самое время поехать домой к родным, по которым я очень скучала все эти годы. Но я не могу этого сделать, пока не найду оправдания своему многолетнему обману самых близких мне людей и не отыщу достойного выхода из этого, унижающего меня, положения.
Было множество неотложных дел, а я лежала на кровати, совершенно потерянная, плакала и вспоминала. Этого мне нельзя было делать категорически, а мысли всё равно вели в прошлое, которое подсознательно и вернуло меня в Москву.
Когда-то, в другой жизни, ещё при поступлении на филфак пединститута, я познакомилась с Олечкой, ставшей моей подружкой на всю жизнь. Она недобрала одного балла на иняз и совершенно равнодушно перешла на мой факультет. Потрясало в ней удивительное для поступающих абитуриентов спокойствие и безоблачное состояние души. Она казалась мне принцессой, которая явилась из сада маленького графства прошлых веков. Её несуетливая нездешность среди столичного динамизма была настолько удивительна, что я очаровалась ею навсегда. Оля пригласила меня в гости отметить поступление. Жила она с бабушкой Настей, мамой отца, высокопоставленного чиновника МИДа, проживавшего с женой и младшей дочерью в основном за границей, на этот раз в Австралии. Их квартира находилась в известном Доме на Набережной. Бабушка Настя накрыла праздничный стол, который отличался своим ассортиментом от многих столов не только страны, но, думаю, и Москвы.
— Праздновать-то нечего, бабуля: провалилась я на иняз. Теперь буду учиться на филфаке вместе с Женей, — спокойно сообщила Оля неприятную весть.
— Ох, Олечка, как мы скажем это отцу? Сегодня, как всегда, позвонит вечером, спросит, — запричитала баба Настя.
Она отличалась от моей сухонькой бабули пышностью форм, румянцем на белом лице и массой драгоценностей на руках и шее.
— Но ничего, он — голова, найдёт выход из любого положения. — Вмиг успокоившись гордостью за сына она заявила, — Давайте праздновать, мои новоиспечённые студенточки.
Мне стали понятны спокойствие и безмятежность обоих. Их жизнь защищена надёжными стенами, возведёнными отцом. В этом оазисе всегда безоблачное небо, и в них рождаются такие феи, как Оля.
— Ну что сказал вчера отец? — спросила я её на другой день.
— Сказал: «Ничего страшного, дочка, наймём репетиторов по английскому и французскому языкам, одготовишься, и переведём тебя на иняз». Поздравил… — равнодушно ответила она, как будто это не имело к ней никакого отношения.
