Вот этот-то самый Брюс и толкнул сейчас неожиданно Лангдона локтем.
– Я вижу головы трех оленей, – сказал он, не отрывая глаз от телескопа. – В полутора милях отсюда они пересекают долину.
– А я вижу какую-то самку с детенышем на черном скате вот этой первой горы направо, – ответил Лангдон. – А вот и орел, который подстерегает их со скалы за тысячу футов над ними! Черт возьми, Брюс, да мы никак попали в настоящий земной рай!
– Надо полагать, – согласился и Брюс, сгибая колени так, чтобы было поудобнее установить на них телескоп. – Если тут нет горных баранов и медведей, то я буду не я.
Пять минут они обозревали местность, не сказав больше друг другу ни слова. Позади них бродили проголодавшиеся лошади и щипали богатую, густую траву. Со всех сторон к путникам доносился веселый шум воды, сбегавшей с гор, и им казалось, что вся долина заснула, залитая солнцем. Лангдон иначе и не мог сравнить это ее состояние, как с дремотой. Долина представляла собой счастливую, избалованную кошку, и все эти журчавшие звуки, которые они слышали вокруг себя, казались им ее сонным мурлыканьем. Лангдон стал наводить бинокль на козу, которая вскочила на самый край скалы и пытливо озиралась по сторонам, когда Отто вдруг прервал молчание.
– Я вижу медведя, громадного, как дом! – спокойно сказал он.
Брюс никогда не позволял себе повышать голоса, за исключением только тех случаев, когда имел дело со своими вьючными лошадьми, и в особенности с Дисфаной. Поэтому такую поразительную новость, как эта, он произнес так же равнодушно, как если бы говорил о пучке фиалок.
Лангдон вздрогнул и насторожился.
– Где? – спросил он.
И с дрожью во всем теле он наклонился в один уровень с телескопом, чтобы лучше видеть.
– Смотрите вот на этот выем на втором плече горы, тотчас же у лощины! – ответил Брюс, зажмурив один глаз, а другим все еще глядя в телескоп. – Как раз на полугоре! Выкапывает что-то из-под земли!
Лангдон навел свой бинокль по указанному направлению и вдруг вскрикнул от возбуждения.
– Ну что? Видите? – спросил Брюс.
– Бинокль приблизил его ко мне чуть не к самому носу, – ответил Лангдон. – Но какое громадное животное, Брюс! Должно быть, крупнее не найдется во всех Скалистых горах!
– Разве только его родной братец, если они родились близнецами, – ухмыльнулся погонщик, не пошевельнув ни одним мускулом. – А ведь он даст вашему восьмифутовому, Джимми, еще с целый фут! А? К тому же… – Он не договорил в этот психологический момент, чтобы, не отнимая глаза от зрительной трубы, успеть достать из кармана щепотку жевательного табаку и заменить им старый. – К тому же, – закончил он наконец, – нам благоприятствует ветер, а он увлекся своим делом, как впившаяся блоха.
